Я заразилась его неподдельным весельем и тоже расхохоталась, легко, непринуждённо, запрокинув голову к небу.
- Нам, учителям приходилось их вытаскивать от туда. Учитель, чей ученик не явился на вакцинацию, подвергался наказанию. На кого- то вешали долг, и преподаватель должен был его отработать, а кого- то и вовсе увольняли. Но некоторые детишки, те, что посообразительнее, сбегают на кладбище.
- Так, что в день вакцинации в школах весело, - подытожил Рикард.
- Ну да, не до скуки.
Мы ещё поболтали о чём- то неважном, пока не пришло время танцев. И вновь, я смотрела, как вампиры кружатся и сплетаются телами в чёрном небе, как взлетают юбки красивых женщин, как Адамина прижимается к моему мужу.
- И чего ради я сижу здесь и смотрю на вампирские танцульки?! – разозлилась я. – А не взглянуть ли мне на диковинного зверя, пока все заняты?.
Решительно поднявшись с места, я направилась в сторону клетки.
Гнилая солома, помятое жестяное ведро в углу, пластиковая миска с каким- то содержимым сомнительного качества. Зверь в углу узилища зашевелился, его блестящая в свете фонаря кожа зашуршала, и бедное животное издало протяжный стон.
- Воды, дай воды, - услышала я, и от неожиданности, от понимания происходящего отшатнулась.
Ко мне по гнилой, окровавленной соломе ползло существо, в котором с большим трудом можно было узнать женщину.
Спутанные волосы прилипли к мокрому от слёз грязному лицу, руки, с некогда дорогим маникюром, а сейчас исцарапанные, с обломанными ногтями и гноящимися пальцами, комкали солому. Разодранный кожаный плащ едва прикрывал большую красивую, если бы не множество кровоподтёков, грудь.
- Воды, пожалуйста, - вновь прохрипела женщина, глядя на меня красными воспаленными глазами.
- Сейчас, - прошептала я и бросилась к столу. Меня трясло от увиденного. Кто эта бедняга? Почему она в таком состоянии? Неужели это и есть тот самый подарок?
Узница пила жадно, захлёбываясь, давясь, Она человек, такой же, как я. Нужно ей помочь, во что бы то ни стало.
Наконец бутылка опустела, и женщина взглянула на меня более осмысленно.
На вид ей можно было дать где- то сорок- сорок пять лет. Вокруг рта уже намечались морщинки, словно женщина часто кривила губы, выражая недовольство, вены на исцарапанных руках слегка выпирали, а на шее выделялось несколько складок.
- Ты человек, - утвердительно произнесла она. – Тебя тоже притащили сюда?
Я кивнула. Крупные слёзы покатились по лицу женщины, а она, вытирала их руками, размазывая остатки туши, сочащуюся из ссадины над переносицей кровь.
- Тебя тоже кому- то подарили? Сволочи! Они проникают в наше государство, расхаживают по нашим городам, словно у себя дома. Плевать им на жучки, плевать на закрытые границы. А я, дура, всё откладывала ревакцинацию, думала, что успею. А вон оно, как вышло!