Но всё это никак не объясняло ночной кутерьмы. Чего это они тут за беготню затеяли посреди ночи? Может какая-то традиция местная, и сегодня день, вернее ночь, пыхтящих бегунов? Я озадаченно потёрла переносицу и задумалась. Странно это всё. Дирнут не произвёл на меня впечатления человека (в смысле – тарухана), склонного беспричинно устраивать беготню с воплями по ночам. Значит, причина должна быть, и достаточно веская. Что же, чёрт возьми, происходит?
Внезапно ко мне снизу метнулась чёрная тень. Инстинктивно отшатнувшись, я запуталась в подоле и плюхнулась на лестницу, ощутимо приложившись филейной частью о гладкий мрамор.
– Аршах!!! Каррах маргул тарахх! – Донёсся издалека знакомый, клокочущий яростью, вопль Правителя, и топот пары десятков ног стал приближаться.
Вот Чёрт! Если они сейчас решат проверить третий этаж в поисках неизвестно чего, Дирнут меня заметит и убьёт, а если не убьёт, то задолбает вопросами и подозрениями непонятно в чём! Путаясь в подоле, я, чуть ли не на карачках, метнулась наверх и через пару секунд, тяжело дыша от испуга и незапланированной пробежки, ввалилась в свою комнату. Господи, спаси и сохрани меня от психованного Правителя таруханов!
Уже залезая под одеяло, я заметила в складках сорочки тёмное пятно. Присмотревшись, поняла что это – маленькая, чуть больше ладони летучая мышка. Ух ты!
Аккуратно выпутав из кружев острые, застрявшие в них коготки, я осторожно, стараясь не повредить чёрные с лёгким фиолетовым оттенком крылья, взяла перепуганного зверька в руки. Красноватые в лунном свете глаза смотрели настороженно.
– Бедненький! Распугали, блин, всю живность своими ночными пробежками, психи ненормальные!
Когда-то, ещё при жизни бабушки, мы ездили на дачу. Там, в старом, ещё довоенном, амбаре под крышей жили летучие мыши. Славка и мама их боялись, а мы с бабушкой нет. Поэтому, когда допекали очень уж сильно, я пряталась от мамы и братца именно в амбаре.
Бабушка, конечно, знала где я, но не выдавала никогда – знала, что сама выйду, когда успокоюсь. Дачу мать продала через год после её смерти, но память и ассоциации остались. С тех самых пор к летучим мышам и старым амбарам испытываю необъяснимую щемящую нежность. Глупо конечно, но факт.
Осторожно поглаживая мышку одним пальцем, я тихонько шептала успокоительный бред, когда в коридоре раздались тяжёлые шаги. Вот непруха! Укрывшись одеялом, я сунула зверька запазуху и притворилась спящей. Надеюсь, что малыш не будет кусаться и пищать с перепугу.
Шаги замерли около моей двери. Блин, они что, ко мне всей толпой ввалиться решили?! Чёрт, а я даже дверь не заперла! Только я успела понадеяться, что у Дирнута не хватит наглости на такое хамство, как дверь распахнулась, с грохотом ударившись об косяк. Я испуганно подскочила, старательно тараща якобы заспанные глаза на монументальную фигуру Правителя, и, набрав в лёгкие побольше воздуха, завизжала изо всех сил. А сил у меня было мно-ого...