В общем, если в мире существуют нормальные сексуальные отношения, то это как раз наши отношения с Кариной. Хотя смотря что считать нормой. Например, она, по непонятной мне причине, приучила меня к легкому доминированию. Нет-нет, никаких связываний и по́рок, просто психологическая игра, даже не на грани фола. Просто она всегда дает мне понять, что отдается мне, отдается целиком и полностью. И от этого наша любовь становится только крепче.
* * *
Забавно, но мы с ней не говорим о любви. Совсем. То есть я не могу вспомнить, чтобы признавался ей в своих чувствах, и она тоже о своих чувствах никогда не говорит. За нас говорят наши действия, наши поступки, взгляды, жесты. Какая-то молчаливая любовь, вполне соответствующая моему и ее характеру.
Так вот, в конце зимы Карина все-таки перебралась ко мне жить. Мы как-то незаметно стали чем-то вроде семьи: совместно выбирались за покупками, вместе вели хозяйство, немного обставили квартиру. За всеми этими хлопотами я чувствовал какой-то странный, но очень приятный уют в душе. И очень надеялся порадовать свою Золушку внезапной поездкой в город, о котором она мечтала.
Я совершил ошибку в том, что решил сделать это для нее сюрпризом. Вообще говоря, в любой ситуации следует ставить себя на место другого человека. Если бы мне сказали кругом-бегом делать что-то такое, что бы мне, возможно, и хотелось, но к чему я был не готов – я, наверно, тоже не обрадовался наверняка. С чего же я решил, что это понравится Карине?
Если бы я сказал ей об этой поездке заранее, все сложилось бы по-другому. Во-первых, какое-то время она жила бы в предвкушении чуда, а это предвкушение иногда даже слаще самого чуда – по себе знаю. Во-вторых, она бы подготовилась и ехала бы с другим настроением, а так…
Нет, Карина старалась ничем не выдать плохое расположение духа. Последнее время она вообще не включала при мне «режим Снежной королевы», но порой ее льдистый взгляд и отрешенность проступали сквозь милые черты Золушки. В Париж со мной летела именно Снежная королева, только притворяющаяся своей домашней ипостасью. И, конечно, полюбить Париж таким, как мы его увидели, она не могла.
Вообще, говорят, что без труда не вытащишь и рыбку из пруда, но при этом почему-то считают, что для любви не нужно никаких усилий – дескать, любовь сама приходит, когда ее совсем не ждешь. Да, приходит она сама, не спрашивая разрешения. Садится, как жар-птица на перила балкона. Но если не поймать ее, не удержать, обжигая пальцы о пламенеющие перья, – от нее только воспоминания останутся и ожоги, в лучшем случае – на сетчатке, но чаще – на сердце.