Инженер спускался за хозяином в подвал, считая ногами ступени, и тут же сбился со счёту, перебирая в мыслях достоинства дома. Супротив него церковь – хороший знак. Дом сам по себе красивый – светло-розовый кирпич, как… молоко, слегка подкрашенное кровью. Инженер едва не упал, запнувшись на последней ступеньке: вот что за мысли? Может, брешет хозяин – и дом этот проклят? Надо непременно батюшку призвать, пусть освятит жилище наново.
– Чтой-то побелели, господин инженер, – забеспокоился хозяин. – Дурно вам?
Покупатель взял себя в руки. Отличный дом! Просят чрезмерно – шесть тысяч, но лучше не найти. В Петербурге за такие деньги разве что меблированные снимешь, а тут – целый особняк. Комнаты просторные, окна много света впускают…
– И стены крепкие! – хозяин откликался на мысли, как на слова. Нет, правда что, завтра же батюшку призовёт и образа развесит. В подвале надо бы святого покровителя – Николая Чудотворца.
– По рукам? – спросил продавец.
– По рукам, – кивнул новый хозяин. И пошёл по лестнице вверх, теперь уже самым внимательным образом считая ступени. Получилось – двадцать три.
2
Теперь такое не принято – чтобы всерьёз советоваться со стариками или, пуще того, подчиняться их запретам. Да пусть лучше старики нас слушают! Нравится это или не нравится, но современный мир требует специальных знаний и особых умений, и потому разница между поколениями с недавних пор шире Большого Каньона и глубже Марианской впадины. Никто не поверит, что шестьдесят лет назад нужно было обязательно явиться к деду и спросить, можно ли поступать в Политех на строительный, нет ли слова против? А дед, как и внук, с характером – отборный фрукт! Бородища – как у русского писателя из XIX века.
– Не пущу, – говорит, – тебя во строители, пока ты мне вот здесь, во дворе, своими руками что-нибудь не построишь!
(Морозко из детской книжки, а не дедушка родный.)
– Построишь ты мне, – говорит мечтательным голосом, – баньку. Со предбанничком.
У внука через два месяца – вступительные экзамены! Вообразите нынешнего такого абитуриента: к самодуру-дедушке направился за советом, а потом, вместо того чтобы с репетиторами штаны до дырьев просиживать, он ему баню строит! Никакой нынешний родитель такого не попустит, но у деда свой расчёт и своя правда, при том что баньки у него действительно не имелось. В старости же чаще хочется не чтобы стакан воды поднесли, а косточки погреть, ну, и покомандовать, конечно, – показать, кто был и остался главным.
Внук до последнего надеялся, что старик будет ему помогать или хотя бы руководить строительством, но тот всего лишь договорился с леспромхозом, чтобы делянку отвели. А дальше, дружок, давай сам! Сосны спилить, почистить, обсушить, на себе перетаскать к месту будущей баньки, потом – фундамент, сруб до самого венца… Строить – не ломать! Чуть не целое лето ушло, только на время экзаменов внук уезжал в Свердловск – там сдавал теорию, а у деда во дворе – практику. Справился и с тем, и с другим, экзамены сдал хорошо, ну, и дед был вынужден признать: «Банька пригодная, так что, может, и получится из тебя строитель. Только не отвлекайся ни на что другое: человек не крот, ему не нужно рыть сто ям – лучше всю жизнь копай в одном месте, там и найдёшь своё счастье…».