— Те люди, которых Лорес закатал в бетон, выглядят еще хуже, чем он, — сказал Девяткин. — Лорес профессиональный мокрушник.
— Плевать на него. Разговор о тебе.
— Пойми, я действую жестко, потому что иначе нельзя. Я не садист. И пачкаться о дерьмо вроде Лореса — не велико удовольствие. Но я из свой практики вывел одно железное правило: если не получишь признательные показания в течение одних или двух суток после задержания — пиши пропало. К продажным судьям прибегут продажные адвокаты. Они сторгуются — и все. Убийца выйдет на волю и снова примется за старое. Если работать по моей системе, в деле остаются признательные показания. И масса другой полезной для следствия информации. И отпереться бывает очень трудно.
— Пусть так. Но я не могу взять собранные материалы, спустить их в сортир и засорить канализацию. Так спустил деньги тот продажный мент.
Девяткин выпил еще пива и отважился на вопрос.
— Как-то помочь можно?
— Само собой, — кивнул Голуб. — Иначе я с тобой здесь бы не сидел. Мы тормознем бумаги. Не уничтожим их, а тормознем до поры до времени. А там, может, что придумаем.
— Тормозни, Миша, — попросил Девяткин.
— Мы друг друга давно знаем, поэтому я напрямик, без туманных намеков. У нас в управлении небольшое торжество намечается. Несколько парней отличились, хорошо поработали. Они надеются на небольшую премию. Какие-то жалкие копейки и грамоты перепадут от начальства. Но надо добавить от меня лично. Иначе неудобно. Люди старались… Ну, тысяч пятьдесят, я думаю, хватит.
— Баксов?
Голуб кивнул. Девяткин задумался и помрачнел.
— Пойми: управление собственной безопасности никто не любит: ни начальство, ни менты, — сказал Голуб. — У нас даже друзей нет. Только враги, злопыхатели. Я же не имею права поехать к какому-нибудь бизнесмену, немного придушить его и потребовать денег. У меня нет таких прав и полномочий. Поэтому и доходов никаких. Приходится крутится. А для тебя пятьдесят штук — не велики деньги. Возьмешь за вымя какого-нибудь бизнесмена. Подергаешь — и привет. Ну, что скажешь?
— Постараюсь.
— Только повежливее с людьми. Сделай все, чтобы бизнесмен не умер от разрыва аорты. Или от других травм, несовместимых с жизнью.
Когда принесли счет, вложенный кожаную книжечку, Голуб не взглянул на него, передал Девяткину, встал, быстро попрощался и убежал. Девяткин расплатился, оставив на столе половину вчерашней зарплаты, вышел на воздух и прошелся взад-вперед по улице. Он нашел свободную скамейку в сквере, достал телефон и позвонил старшему лейтенанту Саше Лебедеву.
— Загляни в мой настольный календарь, — приказал Девяткин. — Мне надо знать, когда мы последний раз заезжали в гости к этому жулику с большой буквы… Который деньги ворует вагонами. Как там его… Руслан Иванидзе. Ну, хозяину банка «ЛМЛ — Финанс».