— Не знаю. Кого-то надо спасти. Сейчас покушаем и обойдем территорию. Думаю, что тот, кого будем искать, где-то здесь. — Айка поднялась и села за стол.
Довольный Стас начал разливать суп, начиная с Айки и Степана.
— Как там наша картошка? — поинтересовалась девушка у близняшек Артема и Кирилла.
— Шторку сделали. Теперь Танька может днем прикрывать ее от верхнего жара.
— Стекла не потрескались?
— Чего им будет, таким толстенным? — философски пожал плечами Кирилл. — Зиму пережили, лето переживут тем более.
— Росточки уже появились. — Тихо сказала Таня. — Зелененькие, нежные.
Она робко метнула взгляд в сторону Айки и снова опустила глаза в тарелку.
В их компанию тринадцатилетняя девушка попала последней. И до сих пор всех стеснялась. Любимым времяпровождением здесь для нее стали теплицы. Она целыми днями просиживала над росточками. Поливала, окучивала, закрывала и открывала. И уже второй год они зимой кушали соленые кабачки и помидоры, лук и картошку. Вся эта растительная роскошь если и появлялась на рынке, то выменивалась на очень дорогие товары.
Таню нашел Степан. Как-то на их единственном и оттого очень ценном велосипеде он поехал на разведку в складской комплекс за бывшей кольцевой автодорогой. Кстати, она сохранилась очень даже неплохо. Правда, где-то поплавилась, где-то выросли деревья. И все бы ничего, но ее северо-восточный отрезок денно и нощно контролировала банда местных отморозков. Так что полусъеденные трупы без вещей и одежды в кустах на обочинах были не редкостью.
Когда Степан обшарил склады и возвращался назад с небольшим грузом энергосберегающих ламп, в высокой траве он и нашел Таню. Истощенная девочка была одета в рваный мешок. Все тело в синяках. На руках — красный рубец от веревки. Девочка была живой и в сознании. Но глаз не открывала. Когда Степан поднял ее, она поджала к телу ноги, а голову прикрыла руками. Парень набросил на нее свою куртку и привязал к багажнику ремнем. Строго приказал:
— Сиди смирно и не падай!
И повез находку в Дом.
Айка с Надеждой нагрели воды и отмыли найденыша. Вкололи антибиотик и смазали раны настойкой календулы. Накормили супом и оставили на топчане в чулане. Утром девочка сама вышла к ним и, не поднимая глаз, прошелестела:
— Что я должна делать?
— Жить. — Хмуро ответил Степан, жалея, что подобрал эту тихоню, над которой кто-то издевался, как только мог.
— Как тебя зовут? — мягко спросила Айка. — Ты знаешь?
— Да. Таня. Вы будете меня кормить? Я не хочу умирать! — Девочка упала на колени. — Я могу готовить, стирать, убирать, обслуживать мужчин… Не выбрасывайте меня! Я еще могу быть полезной!