Постепенно гнев стих, оставив тяжёлый осадок на душе. И день подстать настроению выдался хмурый и ветреный. Погрузившись в тяжёлые размышления, молодой человек и сам не заметил, как свернул с привычной дороги и углубился в парк. Тропинка вывела его к каменному зданию с колоннами. Это был местный клуб. А ведь Агния говорила о фотографиях, которые оставила здесь на проявку. Отъезд её был обставлен такой спешкой, что вероятнее всего она забыла или просто не успела их забрать.
Глава 33
Гордей вошёл в просторный вестибюль и спросил у пожилой вахтёрши, где тут детская фотостудия? Та ответила, что это на втором этаже в конце коридора, и загадочно добавила, что он сам там увидит. Вскоре стало понятно, что вахтёрша имела в виду. На стенах в зеркальных рамках висели роскошные черно-белые фотографии совсем не любительского уровня. Это были настоящие картины, сотворённые с помощью фотоаппарата.
Люди, дома, животные, пейзажи – всё на снимках было современным, но при этом черно-белость фотографий подчеркивала вневременный характер явлений и событий, заставляла искать в увиденном философский смысл. Цветные фотки ведь просто развлекают, они редко заставляют всерьёз задуматься о вечном. Черно-белые – напротив. Гордей ощутил это мгновенно, как только взгляд его упал на первый снимок. На нём была запечатлена девушка. И хотя на ней была современная джинсовая куртка, по выражению её лица создавалось абсолютное убеждение, что перед ним тургеневская барышня из прошлого века.
М-да…, в этих стенах под скромной вывеской детского кружка творил большой художник.
Коридор заканчивался дверью с табличкой «фотолаборатория». Мазаев постучал.
-Да-да, - тотчас ответили ему, - подождите немного, я должен закончить процесс.
Минут через десять из-за двери высунулась голова старика в синем берете.
- Вы ко мне? – спросил он.
- Дело в том, что… – начал Гордей, но пожилой фотограф вдруг изменился в лице и взволнованно воскликнул:
- Стойте! Прошу вас не двигайтесь!
Седовласый маэстро всплеснул руками, будто желая остановить мгновение, затем немного отстранился, пытаясь охватить взглядом целиком заинтересовавший его персонаж.
- О, какой у вас оригинальный типаж! Удивительная фактура! Такие лица уже лет тридцать как перестали выпускать. А ведь славная, славная была эпоха! Романтическая и одновременно мужественная! Она отражалась в лицах своих героев. Папанинцы, челюскинцы, метростроевцы, фронтовики… они были суровыми и настоящими…
Не умолкая, старичок схватил Гордея под руку и буквально затащил к себе в ателье. Пришлось парню переодеться в старый свитер крупной вязки. И предстать перед загадочно мерцающим объективом громоздкого фотоаппарата с деревянным корпусом на треноге. Такие были в ходу в начале века.