— А когда перед этим Селим делал у тебя большую приборку?
— Две недели назад, более-менее через неделю после выхода из Нью-Йорка.
— Предположим, что кто-то спрятал три ловушки за твоей койкой. Ты всегда замыкаешь свою дверь?
— Не имею такой привычки. После случая с Ризом стал закрывать на ключ, но не всегда — чаще забываю.
— Ничего больше об этих ловушках сказать не можешь?
— Я уже говорил. Ты хорошо слышишь? И чего это ты прицепился к этим ловушкам?
— Еще не знаю, Алан, но Риз нашел их в салоне за десять дней до смерти. Он предположил, что Селим ловит крыс, но тот отрицал. Пол тогда сказал: «На этом судне кто-то сошел с ума». А через два дня Селим не нашел их ни на прежнем месте, ни в других пассажирских помещениях. А недавно случайно обнаружил их в твоей каюте. Тебе это не кажется странным?
— Я считаю дело с ловушками полным идиотизмом. И какую связь это может иметь с убийством Риза?
— Не знаю. Может, и никакой. Мне не удается объяснить все это. Если бы ты сказал: «Ловлю крыс для смеха», я бы от тебя отстал. Моряки от скуки занимаются всякой ерундой. Я слышал о соревнованиях по стрельбе мелкашками по крысам. Но если не ты, то кто ставил ловушки на крыс и зачем? Почему подбросил их тебе в каюту?
Алан пожал плечами.
— Странные вещи ты считаешь уликами. Увы, ничем тебе помочь не могу, продолжаю утверждать, что ничего не знаю об этих ловушках.
— Хорошо, оставим это. Следи за барометром и также передай это распоряжение Финсбери. Старик с «Триглава» предвидит, что давление начнет спадать около полуночи, и на утро ворожит шторм.
— Об этом шторме уже два дня говорят.
— А ты сам, имея такую кучу железа за кормой, не нервничал бы? Впрочем, поляки производят впечатление людей, знающих море не понаслышке.
— Посмотрим. Я слушал в каюте прогноз погоды — никаких штормовых предупреждений.
Коллингс уже выходил, но задержался в дверях:
— Ты сегодня заходил к Джейн?
— Да.
— Джейн жаловалась, что ты торопился так, что и виски не выпил с ней. Какая-то срочная работа?
— Что, занялся сплетнями? Я у нее не задержался, потому что она сильно изменилась после всех переживаний. Была напряжена, задавала странные вопросы о моем отношении к Модрову. Когда я произнес добрые слова о ее муже, она вспыхнула гневом, обвиняя меня в лицемерии, в том, что я в действительности его ненавидел. В чем-то она была права, но я посчитал, что дискутировать на эту тему бессмысленно.
— О, Джейн такая задиристая? Интересно. Ладно, у меня еще дела перед сном. Спокойной вахты!
Когда Алан выходил на крыло мостика, Коллингс украдкой взял ключ от радиостанции. Он надеялся, что Фрэнк сидит дома на телефоне. Вызвав береговую радиостанцию, он минут десять ждал соединения. Наконец он услышал в трубке женский голос: