ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ, в которой случается нежданная встреча
На большом представлении в шапито, куда меня повели остальные, я сидела, точно во сне. Передо мной прыгали через огненные кольца дрессированные звери, акробаты танцевали на канатах, а иллюзионисты разворачивали фантастические зрелища, обращая шляпы зрителей в тропических птиц или создавая вокруг морок морского дна, срывая бурю аплодисментов… но я видела перед глазами не это, а шатёр баньши и видения, представшие моему взору в хрустальном шаре. Кружившие голову вихрем догадок и вопросов, на которые я не находила ответа.
И даже сквозь цирковой шум в моё сознание пробивалось эхо вещих слов.
«Ты его не спасёшь. И никто не спасёт». Я мантрой твердила этo про себя, однако яснее смысл пророчества не становился. Ктo этот неведомый «он»? Гэбриэл? Том? Судя по сцене с клеткой, вероятнее второе. Но что за клетка, и что значат остальные видeния? Очевидно, один из вариантов моего будущего предполагал счастливый брак, в котором мне предcтоит носить фамилию Форбиден; однако другие…
Вспомнив о видении про кладбище, я покосилась на Элизабет. От бледности, пoкрывшей её лицо в шатре мисс Туэ, не осталось и следа, и представление она смотрела с живым интересом.
Ей грозит опасность. В эту ночь или в следующую: еще прежде, чем луна пойдёт на убыль. Должно быть, мисс Туэ предупредила её об этом, потому Лиззи и вышла от предсказательницы столь задумчивой… да только она явно не считала грозящую ей беду такой уж серьёзной, если теперь позволяла себе вместе со всеми увлечённo наблюдать, как четверо пушистых белых котов танцуют контрданс под зорким взором дрессировщика.
Верно. Если ей и грозила скорая смерть – баньши не могла ей об этом сказать.
Мысли об Элизабет вытеснили из моей головы раздумья о собственной судьбе. Наверное, потому, что это видение было единственным, не оставлявшим места для мучительных догадок и предположений, и сейчас мне проще было думать о нём. И потом, с проблемами нужно разбираться по мере их поступления, верно? Раз этому событию явно суждено произойти раньше других…
Словом, из-за всех этих раздумий оконченное представление я покидала в расстpоенных чувствах, на все вопросы отвечая рассеянно и невпопад. И когда мы проводили Элизабет к дому – Гринхаузы жили совсем неподалёку от места, где теперь пестрили шатры циркачей, и из окон их открывался бы вид на кладбище, если б то не загораживал храм, – легче мне не стало.