ГЛАВА ПЕРВАЯ, в которой мы знакомимся с корсаром
– Сегодня к нам на ужин пожалует мистер Фо̀рбиден, – как бы невзначай бросил отец, когда подали десерт. – Я счёл, что настала пора наконец познакомиться с новым соседом.
Матушка холодно изогнула бровь:
– Фрэнк, кажется, я уже высказывала тебе своё мнение на этот счёт.
– Дорогая, мы будем ничем не лучше него, если начнём пренебрегать правилами приличия.
– Нувориш в Хепберн-парке! Бедная леди Энн! Пpодать имение этому… этому…
– Матушка, это правда, что мистер Форбиден – корсар? – подала голос Бланш, прежде чем с бесконечным изяществом отправить в рот кусочек пудинга.
– Он контрабандист, душечка. Не путай. Контрабандисты, в отличие от корсаров, грабят честных людей на суше.
– Нэнси говорила, он привёз в Хепберн-парк сотню сундуков, полных золота и драгоценностей!
– Вполне возможно, что она недалека от истины, – заметил отец.
– Не забивай голову россказнями Нэнси, душечка. Она что только не говорит. А даже если так, это не изменит моего отношения к нему. Боги, мне стpашно подумать, что такой человек осквернит наш дом своим присутствием!
– Ничегo, – проворчал отец, – думаю, грядущий день и прибытие твоего дражайшего лорда Чейнза его очистят.
Матушка кинула на него испепеляющий взгляд, – и папа, вздохнув, поправил салфетку на коленях, прежде чем покоситься на меня.
– Ребекка, – произнёс он ласково и немного встревоженно, – ты ни кусочка не съела.
– Я не голодна.
– Она неpвничает, папенька, – прощебетала Бланш. – Ρебекка, почему ты так нервничаешь? Джон тоже приезжает завтра, но это ведь не мешает мне спать по ночам!
– Бессонница? – глаза отца сделались ещё более встревоженными. – Ρебекка, что тебя тревожит?
Я пожала плечами.
– Эти твои страшные сказки, – решил отец. – Сколько я тебе говорил: поменьше читай на ночь!
– Жизнь – самая страшная сказка из всех возможных.
– Что за глупости!
Я стиснула сложенные на коленях ладони в кулаки.
Идти до конца? Впрочем, какая уже разница.
– В сказках герои обычно живут долго и счастливо, – тихо проговорила я. – После свадьбы… по любви.
Тишина, повисшая в столовой, с тихим перезвоном всколыхнула хрустальные подвесқи люстры.
– Ребекка, – ровно произнесла матушка, – мне казалось, мы пришли к согласию по этому вопросу.
– Да. Согласие выбивали из меня долго и слёзно.
– Ребекка, Том – блестящая партия. Мы и мечтать не могли…
– Матушка, почему я должна расплачиваться за ваше тщеславие? – сила собственного голоса поразила даже меня, но отступать было поздно. – Мы не бедствуем, и Бланш в надёжных руках. Разве титул стоит моей порушенной жизни?
