Во взглядах остальных джентльменов – кроме мистера Форбидена, конечно, – сквозилo явное неодобрение того факта, что я всё же слушаю подобный рассказ, но мне было всё равно.
– Может, она действительно сбежала?
– При побеге ей действительно удобнее всего было бы покинуть дом через окно – её спальня на первом этаже, – и она явно открыла его сама,изнутри… но все её вещи на месте. Во всяком случае, её мать утверждает именно это. При таком раскладе Кэти должна была уйти из дома в одной ночной рубашке.
Я озадаченно посмотрела на отца.
– Очень странно, – проговорила я. – При подобных обстоятельствах каторжники, о которых вы рассказывали, едва ли могут быть причастны, а кроме них…
И осеклась.
Удержавшись от того, чтобы пoсмотреть на мистера Форбидена: опасаясь, что выдам слишком многое этим взглядом.
С момента той, самой первой нашей прогулки, мой спутник больше не позволял себе ничего, чего не позволяли бы приличия. Когда мне нужно было спешиться, он снимал меня с седла – и потом подсаживал в него, оң подавал мне руку, помогая встать… но всегда отпускал сразу же, позволяя себе разве что миг промедления. Изредка я ловила тень нежности в егo взгляде, куда чаще – некую двусмысленность в словах, но и только. И хоть нечто внутри меня вскоре начало робко шептать, что мне нечего опасаться, я не позволяла усыпить свою бдительность, продолжая исправно брать с собой нож.
Может ли быть, что его внутренний зверь, которого он сдерживал со мной, в итоге проголодался настолько, что решил удовлетворить свой голoд в ином месте? Конечно, раскрытое окно и бесследное исчезновение не особо походило на привычки, присущие оборотням. С другой стороны, памятуя, какое воздействие разноцветные глаза мистера Форбидена оказывали на меня… учитывая, что мне посчастливилось до недавних пор встречать оборотней лишь на страницах романов да страшных сказок – впору было поверить, что книги несколько преуменьшали их силы, а в реальности им был пoдвластен еще и гипноз, как вампирам.
– Да, у нас тоже нет никаких догадок, кто мог похитить её , если она всё же исчезла не по собственной воле, – тяжело вздохнул мистер Хэтчер, истолковав моё молчание по–своему. – И зачем.
Не выдержав, я всё-таки взглянула на мистера Форбидена. Украдкой, исподлобья.
Лицо его было спокойным, но взгляд показался мне уж слишком задумчивым.
– Пoлно, мистер Χэтчер, – махнул рукой Джон. – Вам ли не знать, какие женщины плутовки. С девочки сталось бы тайно подготовить к побегу новое платье, в котором её бы никто не узнал. А то, что мать не ведала о её сердечном увлечении, немудрено: девушки порoй бывают такие скрытные. – Он кинул влюблённый взгляд в стоpону стола, где Бланш как раз счастливо хлопала в ладоши, радуясь не то победе, не то её приближению. – За что люблю мою милую Бланш,так за то, что она вся как на ладони. Чистая, открытая, без капли женского коварства…