- Да ты эту бородатую скотину хоть помойным гнолом обзови - только порадуюсь. Ты мне другое скажи.
- Да, мастер? - изобразил я внимание и почтительность.
- Ты с этим хамоватым гномом желаешь лететь? Он же вечером появится, а то и ночью. А ты сказал, что срочно требуется змей для полёта, то есть, прямо сейчас, как я понимаю.
- Срочно, мастер, очень срочно, - закивал я, - но золота у меня не хватит вам заплатить, нет у меня ста золотых монет.
- А сколько есть?
Я вильнул взглядом и с запинкой ответил:
- Восемьдесят... семьдесят пять, то есть. Совсем забыл, что страже заплатил за показ дороги.
- Согласен, если восемьдесят заплатишь и тогда прямо сейчас и полетим.
Практически не играя, я с самым скорбным видом достал из инвентаря мешочек с монетами и стал осчитывать монеты.
- Семьдесят восемь, семьдесят девять, восемьдесят, - я положил на стульчик, с которого встал гоблин, предложив использовать тот в качество расчётного стола, последнюю жёлтую монету, а сверху кинул кошелёк. - И его долой, раз в карманах ни медяка не осталось.
Ваша репутация с погонщиком летающего змея улучшена, всего 1.
Гоблин после меня ещё раз пересчитал монет, потом сложил в подаренный кошелёк и убрал в карман халата, а вместо него в руках у коротышки оказалась свирель.
Разбойнику я соврал, сказав, что у меня зачарованный кошелёк. Воровать такой не имеет смысла ради десятка монет, так как услуги мага выйдут дороже. Другое дело, если бы провожатый узнал, что мне нужно идти на лётное поле, где услуги летунов стоят от пятидесяти золотых и выше. Вот пятьдесят золотых заставили бы легко нарушить наш уговор.
Безопасность же стражников мне стоила бы очень дорого, заплати я им и сейчас не смог бы нанять гоблина. Митька сказал, что меньше восьмидесяти монет этот лопоухий коротышка никогда не берёт. Чтобы не платить больше, нужно совершить нехитрый финт с обмолвкой, на которую гоблин часто покупается, если Харизма или Словесность подняты не ниже десяти очков.
После расчёта у меня осталось при себе три золотых монеты, шесть серебрушек и одиннадцать медяков. С трудом хватает, чтобы наскрести на нормальную одежду, которая не будет раздражать меня бантами и лентами с кружевами. Не человек, а ходячий торт.
- Фью-ю-ить! Фи-июи-ю-ить! - зазвучала негромко свирель в руках гоблина. Звуки, которые он создавал, приобретали форму и плотность, срываясь со свободного кончика музыкального инструмента разноцветными искрами и серебристым туманом. Через несколько минут передо мной на земле появился летающий змей - некая животинка, в которой чётко проглядывали черты китайского змеевидного дракона, но с гладким нешипастым телом и тупой безусой мордой. В длину змей был больше десяти метров, толщиной больше метра и с двумя парами полупрозрачных стрекозиных крыльев. На шее сразу за головой были привязаны несколько ремней.