— Ты чего ночью в старом городе забыла, девочка? — Я не подхожу, чтобы не пугать её ещё больше. — Что тебе здесь надо?
— У-убегала, — она вытирает слёзы, смотрит исподлобья.
Сейчас она ростом едва дотягивается до моего солнечного сплетения.
— Не через весь город же ты от него бежала, — замечаю я, вспоминая расположение дома Октазии. — Вас бы стражники раньше остановили. Что ты делала в этом районе? Ты разве не знала, что старый город посещать запрещено?
— Но вы-то здесь… — лепечет она и шагает назад.
— Не смей убегать!
Вздрогнув, она застывает, только кончики пальцев дрожат, и на щёку вновь вытекает слеза.
— Господин, — мягко, насколько позволяет бас, напоминает Фероуз, куропатки отзываются резким «Чирр». — Луна на исходе.
Поднимаю голову к небу: пора бы двигаться дальше, иначе не успею закончить ритуал до утра. Мун бросается прочь, но я в три прыжка настигаю её, хватаю за плечо и проворачиваю:
— Ты с ума сошла? Мало тебе неприятностей?
Мертвенно-бледная, она дрожит в моей лапище.
— Прости, — я разжимаю исполинские пальцы, и она, закусив губу, сжимает плечо. — Мы не причиним тебе вреда. Что ты тут делаешь? — Никогда не понимал женщин: надо совсем не иметь ума, чтобы выйти из дома, когда только что выгнанный из-за тебя человек может быть рядом. — Хозяйка послала?
В первое мгновение Мун отрицательно дёргает головой, но быстро начинает кивать:
— Да-да, и она ждёт моего возвращения, если не приду — будет меня искать. Она из благородных, стражники отнесутся серьёзно. И богатая. Может меня выкупить.
Октазия-то? Как же, держи карман шире. Но в её щекотливой ситуации такая ложь — надежда. Её откровенно трясёт. Похоже, наши расспросы ни к чему толковому не приведут. Вновь смотрю на ровный диск луны. Поворачиваюсь к Фероузу и протягиваю руку:
— Давай поклажу. А её проводи до дома в целости и сохранности. Встретимся на выходе.
Фероуз таращит глаза, смотрит на меня, на сжавшуюся девчонку.
— Я не могу, — бормочет он. — Я должен тебя охранять.
— Справлюсь. Это приказ, — я помахиваю пальцами. — Давай вещи.
Он пронзительно смотрит на меня.
— Приказ, — повторяю я, ловя на себе недоуменный взгляд Мун.
До чего же она хорошенькая. Скольжу взглядом по её точёной фигурке, аппетитной даже в простой одежде. Может, ну его, Викара?
— Сколько ты хочешь за ночь? — неожиданно спрашиваю я.
Мун вспыхивает до кончиков волос:
— Я не продаюсь, — она пятится, Фероуз удерживает её за плечо мягко, но настойчиво.
— Я заплачу очень много, — поднимаю плащ, демонстрируя туго набитый кошель. — Всё по-честному?
Она с трудом сглатывает и отчаянно мотает головой. Не скинуть ли личину, чтобы была посговорчивее?