И он широко улыбнулся.
***
Громко стучат часы, неумолимо отмеряя время. Из бархатной темноты со стен светят глаза людей разных эпох и времён. Рядом в далёких мирах пребывает Максим.
Осеннее утро льётся белым серебром. Я потихоньку призываю к себе свет, втягивая его прозрачные и непрочные нити в комнату. Нити рвутся, но становится светлее, и, разорвав гряду тяжёлых туч, белое холодное солнце засверкало в облетевшем городе.
Я выскальзываю из комнаты, лечу сквозь коридор, двери и взмываю навстречу порывистому ветру. Он несёт листья, которые шелестящим дождём ласкают моё лицо. Я умываюсь свежим ветром, взлетаю вверх, к холодным и быстрым облакам, которые рваными островками несутся по небосводу.
Мне не хочется лететь домой, где живут чужие люди, моя комната пуста, но там ждёт меня мой ворон, я же не могу бросить друга…
Когда я возвращаюсь, немного встревоженный Максим уже ждёт меня на пороге, встречая радостной улыбкой. На мои руки садится важный и неугомонный мой питомец.
Я обнимаю Максима, и моя рука доверчиво забирается в его рукав. Мы шагаем, и его тепло переливается мне.
Спустя день мы заезжаем в бывшее моё жилище, теперь занятое чужими людьми, за вещами.
Правда моя комната не занята, но я не могу более в ней оставаться.
Комнаты, занимаемые Верладой сегодня открыты, в них полотёр до блеска натирал пол. Здесь видна дорогая мебель в холстинных чехлах.
— Степана Игнатьевича нет дома, — сообщил полотёр.
— Мы только заберём свои вещи…
Но может это и лучше, что Степан Верлада не видит наших сборов. У них с Максимом в последние дни слегка натянутые отношения.
Но, когда я вечером захожу ещё раз в этот дом, чтобы забрать то, что не успели, дверь моей комнаты открывается. Я оборачиваюсь со стуком в сердце.
На пороге застыл Степан Верлада собственной персоной, моргающий красноватыми, как у кролика, глазами.
После холодного приветствия с обеих сторон, он произносит:
— Гера, я хотел бы переговорить с вами.
И увлекает меня в свою комнату. Я до сих пор, спустя многие годы, чувствую клещи пальцев его руки. Он что-то долго говорит, и я не очень помню содержание его речи. Помнится, что он уговаривал меня остаться.
— Дорогая Гера, зачем вы съезжаете? Я думаю, мы могли бы стать добрыми соседями, друзьями. Мне кажется, мы могли бы найти много общего во взглядах на мир…
— Вы так думаете? Что же общего вы нашли? — иронично спрашиваю я.
— Ваши необыкновенные способности, помноженные на мой талант, дали бы великие всходы!
— Те же, что и посеянные Язоном зубы дракона?
— Ну, что вы говорите! Мы бы сделали много…хм… хорошего… в наших общих интересах! — рассудительно сказал он. — Никому никакого вреда! Никакого! О, как бы мы зажили! Представьте себе, какую карьеру можно сделать в этой стране!