— Бедный ты, — еле слышно сказала Ольга.
— Бедный? — Николай резко вскинулся. Глаза его зажглись. — Нет, ты не права. Это замечательно, то, что я испытываю. Так ни с кем никогда не было.
— То, что жарко горит, быстро сгорает.
— Это глупости. Так считают обыватели, те, кому не нужен адреналин. А я спортсмен. Мне его хронически не хватает.
— Хорошо, хорошо. Я поняла. — Ольга мельком глянула на часы.
Они сидели уже двадцать минут, а Ксюша все не просыпалась. Вдруг она вознамерилась пропустить ужин?
— Может, стоит зайти в палату? — предложила Ольга нерешительно.
— Давай зайдем, — согласился Николай.
Они осторожно толкнули белую дверь.
Ксюша лежала на подушках, одну руку держа на груди, а другую свободно откинув вниз. Щеки ее окрашивал прежний, кукольный румянец. На лбу трепетала чуть заметная, голубоватая жилка.
— Тише. — Николай приложил к губам палец.
— Я ничего не делаю, — шепотом произнесла Ольга.
Она невольно любовалась бывшей подругой. Дал же Бог такую красоту — и эти длиннющие ресницы, загнутые кверху, точно завитые, и эти пухлые, ангельские губы. О, как обманчива внешность.
— Она так настрадалась, бедняжка, — проговорил Николай с жалостью и нежностью.
— Знаю. — Ольга кивнула.
— Говорят, она бредила первые сутки?
— Да. И так странно. Она все время шептала про какие-то зажженные свечи и луну.
— Луну? — удивленно переспросил Николай.
— Да, луну. Полную луну, которая смотрит в окно.
— В окно? — Его лицо странно напряглось. Ольге показалось, он пытается что-то вспомнить. И это ему никак не удается.
— Что с тобой? — с любопытством проговорила она.
— Нет, ничего. — Николай неловко коснулся рукой лба. — Просто… кажется жутко знакомым. Полнолуние, свечи. Откуда это?
— Может быть, вы читали вместе какую-нибудь книжку? — предположила Ольга. — Что-нибудь захватывающее. Вот ей и привиделось.
— Может быть. Но я не помню.
— Что-то колдовское, — подсказала Ольга.
— Почему колдовское?
— Она еще твердила: «Приворот, приворот». Наверняка, очередной бестселлер.
Николай вдруг дернулся, точно от пощечины. Глаза его потемнели, ноздри раздулись. Ольга посмотрела на него в испуге.
— Ты что?
— Ничего. — Он, ни слова не говоря, повернулся и стремительно вышел из палаты.
— Куда ты? — растерянно проговорила Ольга ему вслед.
Ксюша заворочалась и открыла глаза. Увидела Ольгу и вжалась в подушку.
— Ты?
— Доброе утро. Вернее, добрый вечер. Как спалось?
— Неплохо. — Ксюша овладела собой и пошарила взглядом по палате. — Коля не приходил?
— Пришел.
— Где он?
— Куда-то вышел. Сейчас вернется, наверное.
Ксюша, морщась, начала садиться. Ей уже не было больно, но она привыкла бояться резких движений.