Мать кивнула.
— Да, Коля ждет в машине.
— Ну, с Богом. — Обнял Ксюшу, коснулся ее щеки сухими губами. — Береги себя, девочка. Не лезь больше на рожон. Обещаешь?
Она промолчала. Вера Аркадьевна виновато развела руками — мол, какой с нее спрос. Они, не спеша, пошли к дверям. Спустились на лифте на первый этаж, попрощались с санитарками. Мать за руку вывела Ксюшу на крыльцо.
— Ну вот, смотри, он здесь. Специально прибыл за тобой. — Она указала на стоящую у ограды «Волгу». В открытое окошко был виден Николай. Он выглядел невозмутимым и спокойным.
— Давай, пошли, — распорядилась мать и двинулась к машине.
Ксюше каждый шаг казался шагом в бездну. Ей хотелось остановиться, а еще больше — развернуться и убежать обратно в отделение.
Николай распахнул дверцу и ждал. Первой в «Волгу» села мать, Ксюша следом. Он не обнял ее, не поцеловал, не произнес ни единого слова, кроме «привет». Хлопнул дверкой, сел за руль, выжал сцепление.
Дорогой мать безуспешно пыталась разрядить тягостное молчание. Она строила планы на будущее, обещала устроить праздничный ужин в честь Ксюшиной выписки, предлагала им с Николаем взять путевки в подмосковный санаторий.
— Я послезавтра уезжаю, — проговорил он.
— Куда это? — удивилась Вера Аркадьевна.
— В Кострому, — ответила за него Ксюша.
Николай кивнул.
Ей стало ясно, что он поедет один, без нее. Да и куда ей в Кострому, она и ноги-то с трудом передвигает. Она снова замолчала. Молчала и мать, исчерпав все возможные темы для беседы.
Они остановились у подъезда, Николай помог вытащить пакеты с вещами. Потом запер машину, включил сигнализацию, и все трое поднялись в квартиру.
— Вы отдыхайте пока, а я стол накрою, — сразу же засуетилась мать. — У меня с утра все куплено, и вино, и торт. Через час папа подъедет. — Она скрылась в кухне, плотно прикрыв за собой дверь.
Ксюша и Николай стояли в прихожей, друг против друга и молчали, стараясь не встречаться взглядами. Он поставил на тумбочку цветастый пакет.
— Вот. Тут сок, ряженка, минералка. Тебе будет полезно.
— Спасибо. — Она, наконец, вышла из оцепенения и пошла в комнату.
Он зашел следом за ней.
— Ты… не хочешь меня поцеловать? — Ксюша робко подняла на него глаза.
Он покачал головой.
— Нет. Послушай, мне нужно тебе кое-что сказать. Лучше сядь.
Она не шелохнулась. Николай взял ее за руку, подвел к креслу и положил руки ей на плечи.
— Сядь, Ксюша, так будет удобнее для нас обоих.
Она повиновалась, не отрывая от него взгляда, полного мольбы. Он неловко кашлянул, лицо его стало сумрачным.
— Мне тяжело это говорить, но я… не люблю тебя.