Толбухин знал, что генерал армии Антонов является начальником Генерального штаба и одновременно правой рукой самого Верховного.
— У нас имеются данные, что перед войсками нашего фронта появились танковые части, принадлежащие 6-й танковой армии СС.
— Армии генерала Дитриха?
— Совершенно верно.
— Это сведения вашей разведки?
— Так точно. Сведения добыты в районе озера Балатон.
В трубке воцарилась тишина. Полагая, что на связи помехи, Толбухин позвал:
— Алексей Иннокентьевич… Вы слышите?
— Да… да… Я слышу. У меня сомнения. Я не верю, что Гитлер снял 6-ю танковую армию СС с запада и направил ее против 3-го Украинского фронта, а не под Берлин, где готовится последняя операция по разгрому фашистских войск.
Не поверил тревожным сведениям и командующий 4-й гвардейской армией, занимавшей оборону на правом фланге, у Дуная, генерал армии Захаров. В переговорах с ним Толбухин предупреждал:
— Георгий Федорович, обратите внимание на правый фланг своей армии.
Однако излишне самоуверенный генерал указание командующего фронтом не воспринял.
— Что там может случиться? Дунай — прикрытие надежное.
Совсем недавно у Сталинграда Захаров и Толбухин были в равном звании, командовали армией. И ныне подчиненный проигнорировал указание начальника.
Позже среди ночи Захаров тревожно сообщил маршалу:
— Немцы начали наступление. Подловили, сволочи!
— А ведь я вас предупреждал…
— Кто бы мог подумать, что начнут в такую ночь!
Ставка вынуждена была сменить командование 2-й гвардейской армии: вместо Захарова на пост командующего в марте вступил генерал-лейтенант Захватаев.
Разведка 3-го Украинского фронта оказалась права. Прощупав районы появившихся частей противника, она установила не только их нумерацию, но и численность, задачи, которые те намеревались решать.
Для контрнаступления против 3-го Украинского фронта враг сосредоточил 31 дивизию, в том числе 11 танковых. На направлении ожидаемого главного удара находилось 9 танковых, 3 пехотных и 2 кавалерийские дивизии. Всего перед фронтом противник сосредоточил 5630 орудий и минометов, 877 танков и штурмовых орудий, 850 самолетов. Ожидаемая плотность танков на участке прорыва доходила до 43 единиц на километр фронта. Количество советских танков было вдвое меньше. К тому же они не имели приборов для стрельбы ночью, которыми располагал противник.
В предыдущих боях стрелковые соединения фронта понесли значительные потери. Теперь главная роль в борьбе с танками возлагалась на артиллерию и в первую очередь на противотанковую.
Маршал Толбухин вызвал командующего артиллерией фронта генерал-лейтенанта Неделина.