— Ладно. Отправляйтесь тогда в штаб фельдмаршала Кутузова.
Я ответил, что эта поездка увенчалась бы не большим успехом. Я добавил ещё, что Александр не подпишет мира в своей столице; так как этот шаг с нашей стороны оказался бы безрезультатным, то целесообразнее не делать его.
Император резко повернулся ко мне спиной и сказал:
— Хорошо. Я пошлю Лористона. Ему достанется честь заключить мир и спасти корону нашего друга Александра».
Лористон также сделал попытку отказаться от щекотливого поручения. Раздражённый Наполеон воскликнул:
— Я желаю мира! Мне нужен мир! Отправляйтесь же немедленно в русский лагерь!
Свидание Лористона и Кутузова состоялось на другой же день, 23 сентября, в Тарутинском лагере. В письме Кутузову Наполеон писал:
«Князь Кутузов! Посылаю к Вам одного из моих генерал-адъютантов для переговоров о многих важных делах. Хочу, чтобы Ваша светлость поверила тому, что он Вам скажет, особенно когда он выразит Вам чувства уважения и особого внимания, которые я с давних пор питаю к Вам. Не смея сказать ничего другого этим письмом, молю Всевышнего, чтобы он хранил Вас, князь Кутузов, под своим священным и благим покровом. Наполеон».
В главной квартире русской армии, где посланца принял Кутузов, Лористон начал с того, чтобы произвести обмен военнопленными и запретить жестокости русских партизан в отношении французских солдат.
На это предложение Кутузов ответил отказом. Он заявил, что первый раз в жизни слышит жалобы на горячую любовь целого народа к своему отечеству, народа, защищающего родину от чужеземного врага.
На предложение о заключении мира русский военачальник также ответил отказом. Он заметил, что не русские начали войну, для них она только начинается. «Я буду проклят потомством, если во мне будут видеть какого бы то ни было соглашателя, потому что таково теперешнее настроение моего народа».
Надежды Наполеона на заключение мира не оправдались.
Русская армия отступала. Нескончаемым потоком шли от Москвы по дорогам на Рязань сильно поредевшие полки и дивизии. Преследуя, за ними двигались кавалерийские отряды Мюрата.
У Боровского перевоза армия переправилась через Москву-реку и, неожиданно свернув с Рязанской дороги, пошла в сторону Подольска. А двум прикрывавшим отход армии казачьим полкам последовал приказ продолжать двигаться к Рязани.
— Главное, полковник, сильней пыли, — передал полковнику Ефремову генерал Милорадович волю главнокомандующего. — Своим движением вы должны увести неприятеля подалее к Рязани. Справишься — честь тебе и слава.
До самых Бронниц не подозревавший хитрости Мюрат гнался за разъездами, полагая, что непременно настигнет русскую армию и нанесёт ей поражение. Но за Бронницами отступавшие вдруг исчезли. Были — и нет! Не стало их.