Он оторвался сам и, довольный, ухватил меня за талию и потащил на улицу.
— Какого лешего? — все-таки возмутилась я, когда мы вышли за ограду. Скандалить в общественных местах — дурной тон, но меня переполняли эмоции, и сдержаться я не могла.
— Что? — не понял Велл.
Видимо, посчитал, что я сдалась и приняла поцелуй.
Я посмотрела на его счастливое лицо и махнула рукой. В следующий раз тресну его по ноге, будет знать.
По дороге Веллас рассказывал какие-то смешные истории из своего детства с Мариам, а я молча слушала.
Мысли не давали покоя: я что, теперь действительно его девушка? Но ведь я старше. Или этот поцелуй ничего не значит?
Но касание чужого человека всегда что-то значит. Вопрос, хочу ли я знать: что именно?
Глава 8
— Кло, я чувствовала себя так, будто иду на заклан. И я такая послушная, тихая, плетусь следом, даже пикнуть не смею, — Кассандра смахнула нечаянную слезу и опустошила бокал.
— Ты же любила его, — Кломонд уже устал выслушивать эти душевные излияния по n-нному кругу, и теперь только поддакивал.
— Любила. Но он не спросил. Понимаешь, он повел себя как последний хам! А я, между прочим, королевских кровей и не пустышка какая-нибудь!
— Касс, тебе хватит. Луиза, — он позвал жену, и та тот час появилась, — проводи Кассандру, она устала.
Лечение и разговоры за жизнь растянулись на два дня. Проклятие сняли быстро, и с адресатом все выяснили — один из «клиентов» ведьмы решил отыграться за двойную пропажу, в том числе и за розу, вот только возвращаться домой Кассандра не спешила. Какая — то странная депрессия поселилась в сердце обычно активной и деловой женщины.
Ей нужна моральная поддержка, сочувствие, готовность выслушать… Обращаться к едва повзрослевшему сыну с чисто женскими проблемами она не могла, знакомых у нее водилось много, а вот друзей — только один.
Кассандра лежала в гостевых покоях и размышляла. Спать совсем не хотелось, да и выпитое вино еще играло в ней. Что же это такое получается, спустя все эти годы, она любит его?
А чем можно объяснить это внезапное волнение и страх? Да, она боится до чертиков с ним встретиться! Чтобы не разочаровать его снова, не видеть этот пристальный взгляд… Все-таки она изменилась за десять лет, и хотя могла бы сохранить девичью внешность, первое время ей просто не хотелось думать о себе. В этом даже было некое садистское удовольствие — не красить ногти, не одевать модную одежду, не делать прически… Поддерживать былую красоту, заботится о теле — для кого?
Он уже ушел, а ей абсолютно было все равно, смотрят ли ей завороженно в след или нет. Только его взгляд и улыбка имели значение. Такие далекие и все еще притягательные.