— Невестой?! — переспросила Мари, словно не веря собственным ушам. — Вы что, совсем с ума сошли?
— Ничуть. Если вы хотите сопровождать меня на остров, другого выбора у вас нет. Моя семья ни за что не простит мне, если я приеду на крестины с малознакомой женщиной.
— Разумеется! — поспешила вставить Мари. — Они скорее простят вас за то, что вы обручились с женщиной, с которой познакомились неделю назад.
Джанни пожал плечами, и игра его мускулов произвела на Мари впечатление.
— Моя семья ничего не знает о моей личной жизни. Они поверят мне, если я скажу, что влюбился в вас по уши.
Мари коротко рассмеялась. Это происходит с ней не наяву? Невеста Джанни Коретти?
— Мне не хочется лгать моей семье, — продолжал Джанни, — но это единственный выход.
— Можно сказать правду, — напомнила ему Мари.
— Вы обвиняете меня в том, что я — вор, и хотите правды?
Мари насупилась: в этом Джанни был прав. Однако быть его невестой… Нет, ей это определенно не нравится.
— Что, невеселые размышления? — спросил Джанни. Он явно получал удовольствие от того, как неуютно она себя чувствует. — Это в вас говорит ваше офицерское прошлое, — участливо заметил он.
— Вы такой понимающий, — съязвила Мари.
— Да, мне говорили, — ничуть не смутился Джанни. — Но мы можем пойти и другим путем. Вы можете подождать, пока я не…
— Нет, — тут же оборвала его Мари. Он знает об ее угрозе и может предупредить отца, а тот чего доброго сделает ноги. Или они оба могут залечь на такое дно, что никакая полиция их не отыщет.
— Как я и сказала, я не выпущу вас из поля своего зрения, пока не получу ожерелье назад.
— Тогда нам нужно забрать вещи из вашего отеля. И давайте уже начнем изображать влюбленную пару. Нам надо потренироваться.
Мари нервно хмыкнула. Неужели она чувствует к Джанни какое-то влечение?
«Жаль, что мы находимся по разные стороны баррикад», — с легким уколом сочувствия подумала она.
Мари направилась к гостиной, но Джанни ухватил ее за руку, и она остановилась. В то же самое мгновение ее бросило в жар от его прикосновения. Она выразительно взглянула на его руку, и он тут же ее отпустил.
— Еще не поздно отказаться от этой идеи, — сказал он, глядя на нее. — Если мы начнем притворяться, то дойдем до конца. Я не позволю волновать членов моей семьи просто так.