— Джанни! — выдохнула Мари.
Он был такой большой, такой твердый. Он заполнил ее всю. А она все еще была так чувствительна после того неземного наслаждения, которое он подарил ей, что достаточно было того, что ее мышцы растянулись, принимая его, как она вновь ощутила экстаз.
Схватившись за его плечи, она подняла ноги и обвила их вокруг его талии, прижимая его к себе в надежде, что сотрясавшая ее дрожь утихнет, а дыхание станет менее затрудненным. Но Джанни не был неподвижен. Он входил в нее глубже, и ее тело ожило, засияло.
Его толчки становились все сильнее, все учащеннее, и Мари подхватила этот ритм. Он выходил и входил снова и снова, и ее тело вновь задрожало от вспыхнувшего желания. Казалось невероятным, что она способна испытывать больше, чем она уже испытала, но, заглянув в темные глаза Джанни, она поняла, что все только началось.
Он зажигал ее с ног до головы, и она горела, как рождественская елка. Его прикосновения были подобны электрическим разрядам. Джанни властно удерживал ее взгляд, требуя, чтобы она смотрела ему в глаза, пока они вместе создавали что-то неконтролируемое и восхитительное. Мари тонула в его глазах. Ее тело пылало в его руках, и когда она вновь переступила грань, вступив в мир абсолютного наслаждения, то ее чуть не затопила волна захлестнувших ее чувств. Все, что Мари могла делать в эту минуту, — это держаться за Джанни, отдавшись во власть ощущений, которые несли ее в мир, где конец был только началом.
Она все еще дрожала, когда почувствовала, что и он перешагнул эту грань, отделявшую земное от неземного, а затем он упал на нее, прижимая к матрасу своим телом.
— Нам нужно поговорить. — Мари села на кровати, убрала волосы с лица и взглянула на восхитительного нагого мужчину, лежавшего рядом.
Джанни фыркнул:
— Почему женщинам всегда хочется поговорить после секса?
Секс? Это было больше, чем просто секс. По крайней мере, для Мари. Это был необыкновенный, потрясающий, почти сказочный опыт. Но, кажется, Джанни об этом лучше не говорить. Надо же — только глядя на него, лежавшего на покрывале цвета морской пены, ей хотелось наброситься на него, однако она сделала над собой усилие и осталась на месте.
— Иди ко мне, милая, — сказал Джанни, протягивая руку, и ей стоило большого труда не принять это сексуальное предложение.
Но сначала нужно подумать о деле.
— Джанни, так что насчет Жан-Люка?
— Жан-Люк, — вздохнул он и пробормотал что-то себе под нос на итальянском. Взглянув на нее, он пожал плечами: — Он ушел, cara. Даже он не настолько глуп, чтобы остаться на острове, зная, что нужен нам.