Вспомнив, что уже слышал это имя или прозвище, я поинтересовался:
— Кто это?
— Скорее, что… Призрак. Зовут Гоганчик. Он маленький и глупый. Помер, когда ему было восемь–девять лет. В нижний мир не отправился, при Старших крутится. Они его подкармливают крошками с ритуалов, а призрак помогает охране и пытает людей.
— Как пытает?
— Может в голову залезть и самые сокровенные тайны узнать, наслать видения или заставить человека совершить нечто плох…
Георгий оборвал свою речь на полуслове, вздрогнул и посмотрел в сторону коридора.
— Ты чего? — я слегка толкнул его в бок.
— Старший идет… Неужели не чуешь?
— Нет.
— Ничего, потом научишься.
Тем временем мои сокамерники зашевелились. Наверное, Георгий не единственный, кто чуял Старшего. Напоминая стадо напуганных баранов, они сбились в плотную кучу, и Георгий последовал их примеру, вклинился в толпу и замер.
Я решил остаться на месте, от судьбы не убежишь, и спустя несколько секунд увидел, что подземный коридор озарился неярким светом. А затем появился Старший, по внешнему виду тот самый, который встретил меня и охранников на окраине поселка. У него не было фонаря или свечи, но с ним был свет. Вокруг его тела, разгоняя темноту, струились белые кольца. Именно они давали свет, и это завораживало. Хотелось смотреть, как гибкие узкие линии, напоминающие лазерные лучи, изгибаются вокруг Старшего, на ходу медленно перетекают вдоль рук, ног, головы и туловища, создавая причудливые изломанные картинки. Однако же, красивое зрелище.
— Пойдем! — я сам не заметил, как Старший оказался передо мной.
Поднявшись, я последовал за ним, а урод на ходу бросил в толпу моих сокамерников:
— Завтра ритуал. Соберитесь с силами. Половина из вас его не переживет.
Кто–то застонал. Кто–то заплакал. А кто–то начал читать молитву. Но я на это внимания не обращал, а двигался вслед за Старшим и надеялся, что смогу улучить удобный момент, броситься на него и сломать мутанту тонкую шею.
«Не сейчас», — подумал я, когда мы проходили через коридор, который, как мне казалось, в любой момент готов сжаться и раздавить нас стенами.
«Не сейчас», — решил я, когда мы поднимались по широкой каменной лестнице.
«Не сейчас», — сказал я сам себе, когда мы оказались в комнате, где находились два вооруженных АКСУ охранника.
«А вот теперь можно попробовать!» — промелькнула мысль, когда мы миновали еще несколько коридоров, вошли в небольшое помещение, напоминающее кабинет, и свет вокруг Старшего пропал.
Я бросился на врага. Я вложил в рывок все силы, какие у меня имелись, без остатка. Я действовал решительно и быстро. Я не должен был промахнуться. Однако вместо шеи врага, мои ладони схватили воздух, а потом я врезался в стену. Каково это — врезаться лицом в камень? Ничего приятного. Голова закружилась, кожу на щеках содрал и в дополнение к шишкам, которые были получены от охотников и сокамерников, добавились новые.