Увидев ее, родители забудут о той Роуз, которая испортила торт и крикнула, что ненавидит сестру («Более жестоких слов представить нельзя, тем более в день рождения», – сказала вчера вечером мама). Может, они даже не вспомнят, что в наказание на целый месяц переложили на Роуз все обязанности Сильви по дому. Они поймут, что новая Роуз – совсем другая девочка: милая, симпатичная, послушная. Словно прежняя Роуз была околдована, а теперь сбросила чары. И в этом ей помогли волшебные сережки.
Роуз заправила кровать, еще раз посмотрелась в зеркало (кто у нас теперь кинозвезда?) и пошла к лестнице, на запах бекона и кофе, на знакомый стук и звон посуды, на голоса родных.
Она появилась на кухне со всей элегантностью – спина прямая, голова высоко поднята, походка летящая. Взглянув на сестру, Сильви выронила вилку.
– Мои сережки! Я никак не могла найти их после вечеринки, а они, оказывается, были у тебя.
Роуз отшатнулась. Не может быть. Это какая-то ошибка.
– Ты… ты сама мне их положила.
Все вдруг стало ясно. Да, Сильви положила ей сережки – но не в качестве подарка, а чтобы подставить Роуз, словно это она их украла. И дурочка попалась в ее ловушку.
Сильви подошла к сестре, качая головой.
– Могла бы просто попросить.
– Но я… я нашла их у себя под подушкой. – Роуз сделала шаг назад и едва не споткнулась о ножку стула.
– Роуз, – суровым голосом сказала мама. – Снимай сережки. Сейчас же.
Дрожащими пальцами Роуз сняла серьги. Как нелепо смотрелись блестящие зеленые камушки в ее руках с въевшейся в кожу и под ногти грязью. Все это неправильно. Она отдала сережки сестре, представляя, что та сейчас повернет голову и заговорит с ней из отвратительной дыры на затылке. Но Сильви ответила лишь улыбкой, полной жалости.
У Роуз закружилась голова. Желудок сжало.
– Не трогай вещи сестры, – серьезным тоном сказал папа, не выпуская из рук газету и даже не отрывая взгляда от главной статьи номера. Русские снова испытывают ядерные бомбы, но и президент Кеннеди не отстает. Еще немного, и весь мир полетит к черту. В такие моменты Роуз думала: «И пусть. Пусть с неба падают бомбы».
Папа встал из-за стола и сложил газету.
– Поможешь мне с расчетами, Сильви?
– Конечно, папа. Сейчас приду. – Сестра убрала в раковину свою и папину тарелки и добавила: – Серьезно, Роуз, если захочешь что-то взять у меня, просто попроси.
Мама улыбнулась старшей дочери – какая добрая, совсем не злопамятная. Никто не понимал, что все это одно притворство. Роуз бросила на сестру свой самый злобный взгляд, в котором отчетливо читалось: «Меня ты не проведешь».