Нас «отмотало» из радиуса входа, некоторое время мы нигде не мелькали, дальше «перемотка» ускорилась.
В целом я спокойна. Ничего необычного, за исключением марафона по лесу, не было.
В обычном темпе картинка запустилась, когда я, с компасом в руке, застыла напротив полигона. Выглядела я крайне удивленно, и удивление нарастало по мере моего продвижения. Витор, пока я стояла посреди полигона, пил воду и наблюдал за мной.
Дальше наш разговор, к счастью, без звука, мое стремительное удаление с полигона и… ничего.
Вновь я вернулась на экран уже на границе. Я шла с тонкой веточкой в руке, смотря перед собой. Не заметив того, что я, по идее, должна была увидеть, я исчезла с экрана и больше не появлялась.
Хвала здешним богам, Айнех не увидит моего забега с умертвиями.
— Магистр, а за нашими комнатами вы тоже следите? — решила уточнить на всякий случай.
— Вам есть что скрывать, Савелье? — Айнех перематывал момент «прогулки» по лесу снова и снова.
Вам лучше этого не знать.
— У всех есть тайны. А вы лишаете людей личной жизни.
— Боитесь?
Зеленая плазма исчезла.
Я пожала плечами, не желая компрометировать себя ответом, тем более ответить честно не удастся.
— Я могу идти?
Пока случайно не выдала себя еще больше.
— Куда-то спешите? — магистр вскинул бровь.
Да! Куда угодно, лишь бы без вас.
Общество магистра мне не противно. Оставаться с ним наедине страшно. Я не боюсь его, я боюсь, что он однажды скажет всю правду обо мне, и неважно, откуда он узнает. Страх быть «пойманной» с поличным намного сильнее желания узнать об Айнехе больше, чем остальные.
— Я покинула территорию непредумышленно, вы в этом убедились.
Айнех вытащил из ящика стола лист бумаги, взял карандаш и протянул этот набор мне.
— Пишите, — приказал он.
— Что писать?
Магистр сел в свое кресло.
— Рассказ. Красочный и с подробностями.
Все-таки действия Айнеха предугадать невозможно.
— Я не понимаю, — я отодвинула лист подальше от себя.
— Что вы не понимаете, Савелье? — он сложил руки перед собой. — Описывайте ваше приключение, в результате которого пострадали опорные конечности. Я, как декан вашего факультета, несу ответственность за вас, в том числе за руки, ноги, голову, и слежу за тем, чтобы вы ничего из перечисленного не лишились. Следовательно, адептка Савелье, я должен знать и о повреждениях: где и при каких обстоятельствах они были получены. Я понятно объясняю?
— Более чем.
Губы магистра искривила усмешка.
— Пишите, Савелье. Даю вам двадцать минут. Время пошло.
Не зря я сбежать хотела. Что мне теперь писать? За мной гнались умертвия, а я не могла ничего сделать? Тогда триумф Айнеха не заставит себя ждать. Он возрадуется с первых строк.