Еще раз извинившись, он вернулся в комнату официантов, где переоделся в свой пиджак, и вышел в зал.
Не успел Маркиз сесть за столик, как в дверях кафе появилась женщина средних лет с тяжелой квадратной челюстью и пронзительным взглядом маленьких бесцветных глаз. Вне всякого сомнения, это была Майя Антоновна Снегиренко.
Навстречу ей метнулся метрдотель, но Майя Антоновна сказала ему что-то резкое и так взглянула, что тот отлетел в другой конец зала. Женщина же строевым шагом пересекла кафе и села напротив Лёниного клиента.
— Ты что это так вырядился? — спросила она своим скрипучим голосом. — Ужас какой! Этот кошмарный парик, и усики…
Благодаря нехитрой манипуляции с сахарницей Маркиз теперь мог слышать каждое слово, которое произносили за столиком его клиента: меняя сахарницу, он прилепил к ее донышку крошечный, но весьма чувствительный микрофон.
— Майя, я боюсь… — проговорил Затонский и опасливо огляделся по сторонам. — За мной следят…
— И что, ты думаешь кого-то обмануть таким маскарадом? — Майя Антоновна усмехнулась. — Я тебя узнала с другого конца зала. Если уж ты хотел сменить внешность, делал бы это аккуратнее.
«Здравая мысль, — отметил про себя Маркиз, — толковая женщина, эта Майя Антоновна. Зараза, конечно, первостатейная, но не глупа…»
— Ну, ты же меня знаешь много лет… неудивительно, что ты меня узнала… — выдавил из себя Затонский.
— Да уж… — Директриса вздохнула. — И кто же за тобой следит?
— Это связано с тем самым делом… ну, с тем… ты же сама знаешь, что вслух об этом говорить нельзя…
— Ладно, короче. Зачем ты меня позвал? Ты же знаешь, мне некогда! У меня много дел!
— Майя, но мне очень нужна твоя помощь! — Голос клиента стал умоляющим. — Ты знаешь — кроме тебя, мне не к кому обратиться!
— Что тебе нужно на этот раз? — вздохнула директриса.
— Папка…
— Какая папка? О чем ты говоришь?
— Ты знаешь о чем! Мне нужна папка с делом Чюрлениса.
— Что?! Об этом не может быть и речи!
— Но, Майя, для меня это вопрос жизни и смерти! Пришло время достать эту папку и обнародовать те материалы! Только так можно спастись!
— Я не хочу об этом даже разговаривать! Эта папка — мой страховой полис! Пока она хранится в надежном месте, у меня все будет в порядке!
— Майя, ради всего святого! Ради нашего прошлого! Я больше не выдержу такой жизни!
— Я и так постоянно вытаскиваю тебя из неприятностей! Мне это, в конце концов, надоело! — рявкнула Майя Антоновна, но тут же оглянулась и понизила голос.
— Но Майя… только ты можешь меня спасти! Неужели ты мне не поможешь?
— Ты должен научиться держать удар! Я не могу вечно нянчиться с тобой!