Маркиз обратил внимание, что адвокат снова употребил глагол в прошедшем времени — «жил», а не «живет», но не стал перебивать Левако, чтобы еще больше не затянуть его рассказ.
— Чюрленис охотно согласился провести экспертизу, но поставил непременное условие: работать он будет у себя дома, в своей ювелирной лаборатории. Иначе не гарантирует заказчику стопроцентного результата. Руководство фирмы скрепя сердце согласилось. Все три камня под усиленной охраной привезли домой к Чюрленису, в квартиру в Безымянном переулке поблизости от Мойки. Охранники принесли контейнер с камнями в рабочий кабинет ювелира. Сначала один из них хотел присутствовать при работе, но Чюрленис был человек капризный, он сказал, что не может работать на глазах у постороннего человека. Охранник запросил санкцию у шефа, тот разрешил, и Чюрлениса оставили в кабинете одного. Охранники остались под дверью, ювелир закрылся в кабинете, и наступила тишина, нарушаемая только негромкой классической музыкой: Чюрленис во время работы любил слушать оперы. Они настраивали его на нужный лад. Если бы охранники разбирались в оперном репертуаре, они узнали бы оперу Джузеппе Верди «Травиата» в постановке театра «Метрополитен Опера», но они не были меломанами. Охранники посидели, поболтали, выкурили по сигарете. Из-за двери кабинета по-прежнему доносились голоса оперных певцов, в остальном же царила тишина, но это не вызывало никаких подозрений — работа ювелира тихая, не сопровождается шумовыми эффектами и бурными выражениями эмоций. Прошел час, другой. Охранники нашли в квартире хороший кофе, выпили по чашке, еще по одной. У Чюрлениса были и более крепкие напитки, но ребята были дисциплинированные, и на работе не употребляли спиртного. Только в свободное время, и то в крайне умеренных количествах — они придерживались здорового образа жизни. Прошел еще час, а из-за двери по-прежнему доносилась только оперная музыка. Теперь это была уже не «Травиата», а другая опера того же Верди — «Набукко», на этот раз в исполнении миланского оперного театра «Ла Скала», но охранники, как уже было сказано, не разбирались в оперной музыке. Наконец старший охранник снова позвонил шефу и доложил ему о ситуации. Шеф тоже слегка забеспокоился и разрешил проверить, все ли в порядке у ювелира. Все же человек немолодой, мало ли что с ним могло случиться. Для начала старший охранник деликатно постучал в дверь. Ему никто не ответил — если не считать ответом зазвучавший из-за двери хор иудейских пленников. Охранник постучал громче, еще громче… Ответа не было. Тогда он попытался открыть дверь, но та была заперта. На этот раз охранники всерьез переполошились. Они снова позвонили шефу, и тот разрешил им взломать дверь, что и было сделано в считаные секунды. Каково же было их удивление, когда, ворвавшись в кабинет, они не увидели там ювелира. В кабинете вообще никого не было. Из колонок стереосистемы доносились голоса певцов, а на столе ювелира лежали два камня из тех трех, которые были привезены на экспертизу. Охранники обыскали кабинет, буквально разобрали его на составные части — но не нашли ни тайника, ни потайной двери. Куда мог пропасть Чюрленис, оставалось загадкой. Но даже таинственное исчезновение ювелира не так волновало всех заинтересованных лиц, как то, что вместе с Чюрленисом бесследно исчез алмаз «Северная заря». Потому что два оставшихся камня при тщательной проверке все же оказались подделками. Первоклассными, очень качественными, но все же подделками. Заместитель директора ювелирной фирмы — тот самый, который санкционировал экспертизу Чюрлениса, — примчался на место и лично облазил кабинет ювелира под неодобрительными взглядами охранников — те не уважали, когда дилетант пытался выполнять их работу. Они резонно считали, что каждый человек должен заниматься своим собственным делом. Шеф тоже ничего не нашел. Для него это было не просто плохо — для него это было смерти подобно, потому что он лично отвечал перед хозяином фирмы за бесценный алмаз. После шефа кабинет Чюрлениса обыскивали еще несколько раз, как представители ювелирной фирмы, так и сотрудники правоохранительных органов, но с тем же самым результатом — то есть без всякого результата. Было возбуждено уголовное дело по факту хищения драгоценного камня. Единственным подозреваемым по этому делу числился ювелир Чюрленис. Но параллельно шло расследование по факту исчезновения самого ювелира…