Маркиз набрал на телефоне Лолин номер, нажал кнопку вызова… И только после этого убедился, что сигнала нет. Металлические стены мертвецкой экранировали сигнал сети.
Леня выругался. Неужели ему придется стучать в дверь, как последнему идиоту? Как это унизительно!
Он прошелся взад-вперед, пытаясь хоть немного согреться. Теплее ничуть не стало.
Леня тяжело вздохнул, подошел к двери и постучал в нее. Сначала тихо, едва слышно, затем громче, громче, и уже изо всех сил — кулаками и ногами… В тесном помещении мертвецкой грохот ударов казался просто оглушительным.
— Да что она там — заснула, что ли… — раздраженно пробормотал Маркиз и снова замолотил по двери.
Наконец из-за двери донесся приглушенный Лолин голос:
— Что случилось?
— Открой! Открой скорее! — проговорил Маркиз в щелку между дверными створками.
— Ой, Ленечка, это ты?
— Ну а кто же еще?
— А что ты так стучишь? — проговорила Лола елейным голосом.
— Да говорят же тебе — открой! Потом будешь вопросы задавать!
Лола тоже неплохо умела открывать замки, и через минуту дверь мертвецкой распахнулась.
— А где ветеринар? — спросила Лола, когда Леня, трясясь от холода, выбрался на свет.
— Только не начинай! — рявкнул он.
— Хочешь сказать, что он тебя опять обвел вокруг пальца? — насмешливо осведомилась Лола. — Говорила я тебе, ни на что не соглашайся! Но разве ты меня когда-нибудь слушаешь?
Вместо ответа компаньон устремился к неприметной двери, на которой ничего не было написано.
— Лень, ты куда? — Лола крепко прижимала к себе песика.
— Подальше отсюда, — буркнул Маркиз, — здесь нам больше нечего делать. С трупом он сам разберется.
В машине Леня угрюмо молчал, так что Лола решила не вязаться с пустыми разговорами. Только на хамство нарвешься.
Человек очнулся от холода.
Холод был ужасный, мучительный, проникающий в каждую клетку тела, в каждый нерв, в каждый сустав, в каждую мышцу. Человек попытался пошевелиться, подвигаться, чтобы хоть немного согреться, но ему что-то мешало, что-то обволакивало его тело тугим коконом, не давая двинуть ни рукой, ни ногой.
Человек попытался понять, кто он и где находится, но в голове был густой, волглый, вязкий туман, словно голова вместо мозгов была наполнена сырой ватой. Сырой сероватой ватой, какой иногда наполняют упаковочные коробки и ящики. Единственное, что связывало его с жизнью, был холод. И, как ни странно, именно он помог ему прийти в себя.
От холода его чувства обострились, в голове немного прояснилось, и человек наконец вспомнил, кто он такой. Он вспомнил, как получил очередное задание, вспомнил, как пришел в ветеринарную клинику, чтобы убить работающего там человека…