— О-хо-хо! Ох-хо-хо!
Так у Петра Беззаботного наступил катарсис, то есть очищение и высвобождение от козоэпопеи, но, к огромному сожалению, этот катарсис не задел дядьку Вновьизбрать по той простой причине, что он, как известно, решил уйти на заслуженный отдых, передав свой пост Грише Левенцу.
Вот так оно и бывает: одного машина с ног до головы грязью заляпает, а он отряхнется — и ничего, на другого же эта грязь только полетит и не достанет до него, а он обидится так, что и не утешишь. Взрослые тоже бывают как дети. Им часто бывает жаль себя. И хочется плакать.
Секретарем сельсовета с очень давних времен, таких давних, что их и установить невозможно, работала Ганна Афанасьевна. Рыжеватая, пышная, веснушчатая, добрая и мудрая, как и дядька Вновьизбрать. Возраст? Женская половина Веселоярска делилась на три возрастные категории: девчата, тетки, бабушки. Девчата — это то, что шло за детьми, которые пола не имеют и относятся к существам безгрешным (то есть: без грошей и без грехов). Тетки состояние переходное, изменчивое и… сварливое. Определяется не столько возрастом, сколько общественным статусом. Бабушки — это своеобразный рыцарский орден, в который посвящаются либо добровольно, либо усилиями молодых писателей, для которых село — сплошные бабушки.
Если бы Ганна Афанасьевна была просто себе жительницей села, колхозницей, обыкновенной труженицей, то, учитывая ее возраст (хотя и неопределенный, но еще и не очень высокий!), ее звали бы просто: «Тетка Галька». Но она принадлежала к управленческой интеллигенции, да еще такого ранга! Поэтому — только Ганна Афанасьевна.
Ну, хорошо. А чем она встречает нового председателя сельсовета с утра? Может, горячим кофе с теплыми булочками? Но кто же его сварит, если дядька Обелиск вообще не знает, что такое кофе, а Ганна Афанасьевна озабочена государственными делами и не может разменивать свое время на мелочи. Тогда, может, какими-нибудь приятными новостями, например, сообщением о доброжелательном упоминании Веселоярска в центральной прессе или, по крайней мере, товарищем Жмаком? Ничего подобного! С озабоченным и немного растерянным выражением лица Ганна Афанасьевна подает новому председателю сельсовета лист бумаги, где черным по белому написано следующее: «Телефонограмма. Председателю сельсовета товарищу Левенцу. Категорически требую организовать грузовую машину с крытым кузовом для перевозки из райцентра свиньи собственной в Веселоярск. Вновь назначенный преподаватель физкультуры Пшонь».
«Разыгрывают, — подумал Гриша, перечитывая странный документ. — Вот гадство! Кто бы это мог? Не иначе — Рекордя с Беззаботным. Напились в чайной и ударили по телефону».