— Твари, — жестко сплюнул Рик, смотря потемневшим взглядом вслед такому вот хозяину с детьми на 'поводке'. — Mord der torre (Сдохнешь сегодня), — прошипел он, едва слышно, сжимая кулак, и дергая какие-то энергетические нити.
Волнение было ощутимым, меня аж передернуло, оттого, как сильно заволновалось окружающее пространство.
— Alisch!(Хватит!), — рыкнул на него Дэйм. — Не за тем пришли.
— Ya, but est er mord under! (Да, но он все равно сдохнет) — зло прошипел Рик в ответ.
— Что происходит? — обратилась я к Брэйдану за разъяснениями.
— Ничего, Дэй, ничего, — тихо ответил он. — Рик ещё молод, ему тяжело сдерживаться.
— Он что-то сделал с тем алирцем, я чувствую, — не отступалась я.
— Он разорвал его энергетические нити, что поддерживают жизнь в любом организме, — ответил Брэйдан, и посмотрел мне в глаза, ожидая моей реакции на произошедшее убийство.
— Это его выбор, — скупо ответила я, понимая, что не знаю, как правильно. Просто, не знаю. — Я понял.
— Ты не одобряешь?
— Нет, но и не осуждаю, не мое право. Я не знаю, как должно быть, — правдиво ответила я.
— Иногда, я не говорю о данном случае, но приходится решать, выбирая из двух заведомо неверных вариантов тот, с которым ты сможешь жить.
— Брэйдан, — посмотрела я на северянина, — убийство для даосцев неприемлемо, не потому, что мы столь романтичные натуры, не понимающие, что есть люди, которые этого действительно заслуживают, нет, мы это очень хорошо понимаем. Но, знаешь ли ты, что бывает с тенями, которым приходится убивать?
— Нет, — он смотрел на меня как-то иначе, словно я открывалась для него с совершенно другой стороны.
— Мы теряем себя в крови других людей и не людей. Растворяемся в их боли, теряем способности, исчезаем, нас просто стирают из реальности, как гнилое ненужное пятно. Я могу убить, но я же буду страдать за это куда больше, чем освобожденная от телесной оболочки душа. И, жить дальше, мне будет очень тяжело.
— Расскажешь мне потом подробнее? — спросил он.
— Расскажу, — улыбнулась в ответ, стараясь не думать о том рабовладельце, что сегодня ночью ляжет спать в свою постель в последний раз.
Порт принял наш изрядно обмельчавший обоз, оживленным гомоном, толкотнёй, суетой и множеством кораблей, что сейчас стояли пришвартованные к пристани, ожидая разгрузки или же, наоборот, своих пассажиров и товар. Людей было много, разных национальностей, которые не спешили определяться. Нескончаемой вереницей стекались сюда подводы с товаром, или же отправлялись на базары Алирии уже груженые привезенным повозки.
Несмотря на уже поздний час, солнце уже практически село, а вокруг опустились легкие сумерки, народу меньше не становилось. Казалось, порт работает в полном режиме и ночью.