И, опять, это злосчастное 'как'. Как он мог опоздать?! Как?
Ингвер, и его приспешники, что сумели выжить в эту ночь, испарились столь же стремительно, как и появились. Лишь двое выживших из числа противников, так и остались лежать на палубе корабля, ещё долго не находя в себе сил, чтобы прийти в себя. Что удержало его от убийства в тот момент? Он и сам не мог ответить на этот вопрос. Тогда, он думал лишь о ней, о том, как вернуть её, как заставить океан отдать то, что принадлежало ему теперь по праву.
Очертя голову он кинулся во все ещё не спокойные воды, пытался почувствовать её при помощи своих способностей, найти так, как это сделал бы обычный человек, просто ныряя. Но, черная неспокойная вода не желала открывать ему то, что так надежно схоронила. Сколько времени прошло, прежде, чем он окончательно понял, что проиграл? Брэйдан не знал до сих пор. Смутно помнил и то, каким образом смог вновь оказаться на борту, что говорил и что делал, эти воспоминания смазались в его сознании, словно на исписанный чернилами текст опрокинули стакан воды. Вроде бы и помнит, а вроде бы и нет.
— Что будем делать с пленными? — знакомый голос Рика, дошел до его сознания не сразу. Но, стоило вникнуть в смысл вопроса, как он не задумываясь ответил.
— Обезглавить, — холодно сказал он.
— Может сначала допросить? — поинтересовался Дэйм, подходя к ним ближе.
'Когда они оказались на борту?', растерянно подумал Брэйдан, но тут же ответил.
— Нет.
— Но…
— Нет, — все так же не оборачиваясь, повторил он.
— Ты ведешь себя не разумно, — попытался возобновить разговор Рик. — Мне тоже жаль парнишку, но…
— Парнишку? — полушепотом переспросил Брэйдан. — Хм, парнишку… Послушай, — повернувшись к собратьям, неожиданно жестко заговорил он. — Напомнить ли мне кто такой мой брат? Помочь ли вспомнить, кому могут быть известны его планы? Так что, просто выполняйте приказ и ни слова больше.
— Ты, словно сам не свой…, — начал было Рик, но Брэйдан сжав кулаки, резко осек его.
— Ни слова. И, приведите принцессу, пора прояснить ситуацию.
— Принцессу?
— Да.
Он повернулся спиной к собратьям, прежде, чем кто-либо из них решил задать очередной вопрос. Хватит разговоров, хватит ожиданий, хватит быть тем, кем никогда не являлся. Пора прояснить то, что давно выглядит чересчур подозрительным. Выяснить все от и до. Последнее время он позволил себе то, что не позволял столетия. Он позволил себе впустить кого-то в сердце, притворить двери в душу, забыть то, кем является. Забыться, как опрометчиво это было с его стороны. Мало ли боли было в его долгой жизни? Должно быть, не достаточно, раз он все это позволил себе сейчас.