— Ну, что, подпишешь?
Иола позволила себе выдержать небольшую паузу, прежде, чем поднять взгляд на отца и сказать:
— Нет, — коротко, четко и очень решительно.
— Что? — от испытанного изумления Император лишился дара речи.
— Не подпишу.
Казалось, только сейчас отец принцессы полностью осознал, сказанные ею слова. С силой сжав кулаки, он немного наклонился вперед и буквально прошипел следующие слова:
— Почему отказываешь, когда просит отец?
— Почему бы и нет? — тихо ответила она, распахивая веер и кладя его к себе на колени, говоря тем самым, что готова говорить открыто.
— Чего ты добиваешься?
— Всего лишь выживаю, отец.
— Уверенна, что такое решение поможет тебе выжить? А не наоборот? — зло прищурив глаза, спросил император, беря себя в руки и готовясь к тому, что в итоге потребует от него дочь.
— Да, я знаю, что так и будет.
— На кону благополучие Империи…
— На моем кону лишь мое благополучие и моя жизнь. В день, когда я отправлюсь в чужеземные страны, Аир забудет обо мне, как и мой отец. Я останусь совершенно одна, и некому будет позаботиться обо мне, кроме меня самой. Я давно поняла, что ценность женщины не в том, какой она человек, а в том, сколько стоит её кимоно, разве не этому меня учили с детства? Я и впредь хочу носить дорогое кимоно, отец, и мне абсолютно все равно во сколько мне это обойдется.
— Как ты смеешь?
— Я ведь ценная ваза, принадлежащая уже не Вам, отец, потому я не боюсь. Вы не посмеете разбить чужое, зная, какой будет цена за причиненный ущерб.
— В будущем, это может стоить мне ещё большей цены, чем сейчас.
— Именно, поэтому, я предлагаю нам прийти к соглашению, которое устроит обоих.
— К какому же?
— Если сделаете все так, как я попрошу, то спустя пять лет после моего отъезда — я дам вам то, что вы хотите.
— И, я должен поверить тебе на слово?
— Конечно, нет, мы заключим договор…
— С тобой? — усмехнулся Император, глядя сверху вниз на собственную дочь.
— Да, со мной.
— Такой договор, моя милая дочь, не будет иметь силы, ты же понимаешь это?
— Да, если мы оформим его, как юридическую сделку, но если пойдем по пути не менее почитаемому в нашей стране, то он будет обязательным к исполнению.
— Какому же? — Император продолжал говорить, в то время, как в душе разливалась ни с чем не сравнимая тоска. Если бы этот ребенок был мальчиком, он мог бы умереть спокойно. Если бы хоть толика такого стремления была в его сыновьях…
— Мы заключим соглашение в Храме Солнца, ты же понимаешь, для общественности оно будет иметь равную правовую силу.
— Так, ты понимаешь, почему я добиваюсь твоего отказа?