— Конечно. И я даю Вам ту гарантию, какую могу себе позволить.
— Что ты хочешь в замен?
— Не так и много, — сказала Иола, кладя перед отцом небольшую трубочку свернутой бумаги. — Это все, что мне необходимо.
Император, не тратя времени даром, взял предложенный листочек бумаги, аккуратно развернул его, готовясь прочитать то, что желала его дочь. Но, то, что он увидел, вывело его из равновесия.
— Ты спятила? Ты хотя бы примерно представляешь, что это за сумма?
— Да, мне вполне хватит, — коротко кивнула она, вновь поднимая взор на отца. — Я не взяла сумму с потолка, отец. Вы и сами знаете, что цена несколько занижена.
— Занижена?! Занижена?! — все больше распалялся он, сотрясая кусочком бумаги в воздухе.
— В сравнении с возможными проблемами — это, практически, даром.
— Может, мне просто легче избавиться от тебя? М?
— Может быть…Хотя, нет. Если бы было так, то разговора бы не было, не так ли?
В тот вечер, маленькая принцесса, на дрожащих ногах возвращалась в свои покои. Так страшно, горько ей давно не было. Она никогда не видела отца таким. Никогда не думала, что столько ненависти, гнева, злости, может быть на дне человеческих глаз обращенных к собственному ребенку. Пусть, она и знала, что будет не просто, но…
— Он согласился, на остальное плевать, — прошипела она в темноту. — Будет легче, если думать о нем так же, как он думает обо мне? Определенно, мне станет легче…
После того, как соглашение между отцом и дочерью было засвидетельствовано шестью монахами Храма Солнца, Иола получила оговоренную сумму, в то время, как Император имел на руках свидетельство того, что его дочь, по истечении срока в пять лет, передает права на свой Материнский залог, будущим потомкам старшего и среднего братьев.
В этот момент, каждый из них испытывал определенную долю облегчения. Каждый, отец и дочь, сделали шаг на пути к собственной цели, и шаг, который разделил их ещё больше. Иола знала, назад пути не будет. Теперь, она сама обозначила, что больше не нуждается в Императоре и то, что скорая разлука отнимет у неё отца и семью, она принимает не сожалея. Стоя во внутреннем саду Дворца, среди занесенных снежной пеленой растений и деревьев, Император смотрел на свою юную дочь и, в первые, не знал, что должен сказать. Он смотрел на неё, осознавая, что сейчас видит в ней не вещь, нет, он видит человека, которого готов уважать. Вот, только, Иола смотрела на него, как на пустое место ничего не значащее и бессмысленное. Казалось, сегодня, они словно поменялись местами, взглянув друг на друга так, как привыкли, что смотрят на них.