— Она спрашивает, чем ты занимаешься? — тут же перевел мне Брэйдан.
— Подшиваю одежду, — машинально ответила я, все ещё не вполне осознавая масштаб бедствия в лице этой северянки. Мне следовало вспомнить в тот момент, чьей сестрой она является, и постараться любыми способами спровадить её, куда подальше. Но, момент был упущен, и стоило Брэйдану перевести мой ответ, как Ингве посмотрела на меня совершенно безумными глазами, в которых было столько умиления. Казалось, на самом их дне зажглись маленькие яркие звездочки. Девушка сдавленно охнула, прижимая свое розовое нечто ещё крепче, и шлепая насквозь промокшими башмаками по ковру Брэйдана, поспешила ко мне.
— Ich halpst du meine kleine! (Я помогу тебе, маленький мой!) Du (Ты), — тут же обратилась она к Брэйдану, — ercelle er nicht oder 'meine kleine', biene, (Не переводи ему про 'маленького') — заискивающе улыбнулась она.
Ответ Брэйдана, был красноречивее любых слов. Когда его широкая ладонь легла на лицо, прикрывая глаза, а сам северянин пошатнулся, и как-то обреченно облокотился о дверной косяк. Именно в тот момент, я отчетливо поняла, сегодняшний вечер станет истинным испытанием для моей выдержки и нервов.
Уже через полчаса мне казалось, что Ингве перепутала меня со своими куклами. Она крутила и вертела меня во все стороны, попутно прикладывая ко мне подшитые детали одежды. И, ладно бы, она, сперва, подшила, а потом заставила померить, но она делала несколько стежков, поднимала меня, прикладывала куртку к спине, и разглаживала ткань руками! Потом замирала, делая вид, что что-то прикидывает в уме, и делала ещё несколько стежков. Потом все повторялось вновь. При этом она бурчала себе под нос какие-то словечки, значение которых я не знала и она этим явно пользовалась.
Брэйдан же, должно быть, решил мне немного отомстить за то, что решила не посвящать его в подробности своих планов, наблюдал за происходящим с нескрываемым весельем, особенно забавляясь именно тогда, когда Ингве начинал бормотать что-то уменьшительно-ласкательное, как я думаю.
Я терпеливо молчала, снося её помощь, как вынужденную плату за свое положение.
— Все ещё хочешь, чтобы все считали, что ты мужчина? — спросил Брэйдан, не скрывая хитринки во взгляде.
— Пока, да, — сказала я, покорно поднимая руки и давая Ингве возможность пройтись по моей талии пальцами.
— Ца — ца — ца, — прощелкала она языком, а потом, добавила. — Er ist so sheen (Он такой худой), — жалостливо посмотрела она на меня.
— Говорит, что ты очень худой, — перевел Брэйдан.
Я же согласно покачала головой, и посмотрела на девушку взглядом полным тоски.