Блатт поднялся и протянул Потемкину крепкую руку.
— На сегодня мне пора бежать. Но вы звоните без стеснения. Пойдемте, я вас провожу до машины. — И, одобрительно глядя на SRX «Кадиллак» Олега, заметил:
— Моя любимая марка. У нас с вами вкусы сходятся.
* * *
Шлыков опять позвонил на рассвете. Голос был усталый.
— Слушай, Олег, не знаю, какая каша там у тебя заваривается, но мне сейчас все это не с руки. Давай будем считать, что я у тебя ничего по Дятлову не запрашивал, а ты мне ничего, соответственно, не сообщал. Тем более что и официально на наш запрос никакого ответа не было — да и не будет, наверное, а когда будет — пришлют какую‑нибудь отписку, знаем мы с тобой, как это работает.
— А как насчет вашей благодарности руководству?
— Да что я, тебя первый день знаю? Ты же и не думал никому никакой благодарности передавать, да и потом — за что? Ничего же, по сути, не сделано. В общем, голову мне не морочь. Забудь про это дело — и все. — Шлыков сделал длинную паузу. Олег ждал. — Тебе, это вот, — моя благодарность, потому что теперь я хоть примерно ориентируюсь, что происходит. По Интерполу этот Дятлов с «зеленым углом»[4] проходит, но никаких подробностей его американской жизни у нас не было. А ты мне, хоть с оговорками, но помог.
— Старался, Николай Николаевич.
— Знаю, что старался. И знаю, что пока не можешь со мной нормально на эту тему разговаривать, потому тебе и звоню, что знаю, что ты не подведешь. — И после новой долгой паузы Шлыков сказал вдруг уже совсем по‑домашнему: — Понимаешь, Потемкин, тут бы со своими делами разобраться, голова кругом идет, а теперь вот тебе — дела размаха не только российского, а международного. И в каждой стране — свои законы, своя юрисдикция. Мне бы этого нашего Дятлова, Скворчика дорогого, сюда. А как? Требовать его экстрадиции не за что. Он здесь свое получил. Не сомневаюсь, что и там он свое получит — но это уже, как ты понимаешь, от нашего ведомства далековато.
Олег понимал, что большего Шлыков сейчас сказать не может — да и не надо было. Собственно, весь его звонок был извинительный — выходило, что недавнее обращение к Олегу было зряшным.
Но оба они понимали, что без этого обращения и без информации, которую Олег передал — пусть он не мог сообщить всего, что выяснил, — так вот, без этой информации невозможно было бы принятие решения, о котором сейчас сообщил Шлыков. Простое решение — оставить пока Дятлова в покое, во всяком случае, в связи с Арсеном его не копать.
— Как у вас погода, Николай Николаевич? — Вопрос бесцельный, чтобы просто дать Шлыкову возможность плавно и без обид закончить разговор.