— Она убила себя. На Рождество все убивают себя, и лишь некоторым удается этого избежать.
Адамберг взял блокнот и некоторое время неразборчиво писал.
— Когда мы хотим очутиться в Сене, Данглар, мы не бросаемся над опорой. Мы бросаемся в воду между двумя опорами. Она не прыгала, никогда.
Данглар прикусил губу. Он забыл про ушибы. Он представил себя ночью, на парапете, над рекой.
Конечно же, он бросился бы между опорами. Он посмотрел на Адамберга и согласно кивнул.
— Убийца ее знал, — продолжал комиссар. — Это мужчина. Нужна сила, чтобы убить и перекинуть через парапет такую грузную женщину, как Анни. Когда он ее бросал, туфелька осталась в его руке. Он сунул ее в сумочку и ушел.
— Почему он не бросил туфельку в воду?
— А-а.
Адамберг нарисовал карандашом еще что-то.
— Потому что обувь была повреждена во время борьбы, — сказал он мягко. — На ней эти следы, возможно, остались. Убийца не хотел рисковать.
Данглар с напряженной шеей допил свое пиво из горлышка.
— Эта женщина никому не мешала, — сказал он, отодвигая бутылку. — Всем заправлял брат. В отеле ее не любили, но не ненавидели.
— У нее были деньги.
— Именно к брату возвращались эти деньги. И у него их в двадцать раз больше, чем у Анни.
Адамберг вздохнул, взял рамку с фотографиями, которая стояла на полу, и стал ее молча рассматривать.
— Я хочу помочиться, — сказал серьезный мужской голос из камеры.
— Там есть дыра в полу, — сказал Данглар. — За небольшой стенкой.
— Я не хочу мочиться в дыру, — заявил Шарль Санкур. — Я хочу мочиться в туалете. И, если возможно, я хотел бы, чтобы мне дали вешалку.
Данглар встал, напрягшись, но Адамберг взглядом остановил его. Он положил рамку на стол и пошел открывать дверь камеры.
— Сопроводите его, Данглар, — сказал он.
Мужчина вышел из камеры и величественными, но нетвердыми шагами последовал за Дангларом, высоко держа голову. Адамберг пошел за тремя стаканчиками кофе, с которыми через некоторое время медленно вернулся. С порога кабинета он увидел Шарля, который ждал его, расположившись на стуле его помощника и потягиваясь.
Адамберг поставил кофе и перевернул рамку фотографиями вниз.
— Где Данглар? — спросил он.
— Освобождается от пива, — ответил Шарль.
Одной рукой Адамберг подтолкнул мужчину к камере, защелкнул замок и протянул кофе.
— Долго я тут еще пробуду? — спросил Шарль.
— До вытрезвления.
— Я могу протрезветь и в другом месте.
— Не за рулем. Такие дела.
— Тогда, я охотно взял бы вешалку.
— Дерьмо!
— Знаю. У вас на руках убийство. Тем хуже, я буду спать стоя, как лошадь.
И Шарль закрыл глаза, прямо как статуя.