— Мне скоро тридцать два, а сыну только четыре.
— Почему «только»? Четыре и четыре.
— Потому, что слишком долго еще он будет беззащитным. Молюсь, чтобы рос скорее. Не знаю, будут ли через пять лет суворовские училища, отдала бы не задумываясь. Тогда бы и успокоилась.
Надо полагать, мужа у нее нет. А может, и не было.
— Сейчас офицерская карьера не из популярных. А вырастет, опять мучиться будете. В принципе ведь профессия военного — убивать, значит, и самому идти на смерть. С мамой рядышком все-таки расти лучше. И возможность выбора будет впоследствии. А вы мечтаете о том, чтобы пожизненную лямку накинуть на безответное существо. Да к тому же в нежном возрасте.
— Это безопасней, чем с мамой рядышком, — непроизвольно вырвалось у нее, и я заметил, что Марьяна тотчас пожалела о сказанном.
— Ваша работа связана с риском? Вы пожарник? Испытываете самолеты?
Марьяна никак не была расположена отвечать на шутку шуткой.
— Жизнь наша сегодня гроша ломаного не стоит, это вы и сами знаете, сказала она и вздохнула, совсем не деланно, не рисуясь. — Вы уж простите меня, в подробности о себе я вдаваться не буду, вам они ни к чему. Просто поверьте, что есть у меня основания думать так, как думаю.
— Тогда я непременно провожу вас домой! — с пафосом воскликнул я и осторожно, но крепко взял ее за локоть. — Тем более это совсем рядом, как заверил нас гаишник.
— Ни в коем случае! — Она рывком выдернула локоть из моих пальцев. В продолговатых, разом расширившихся глазах метнулся неподдельный испуг. Садитесь, пожалуйста, в трамвай… Все равно я в детсад… Пора брать Ванечку и… И давайте попрощаемся, Феликс Михайлович, прошу, прошу вас!
Странно, что Марьяну напугала моя вполне невинная фраза!.. Я ведь даже не предложил ей пригласить меня в гости. Хотя и в этом не было бы ничего подозрительного, тем более, если уже знаешь, что не бандит, а писатель. Другим одиночкам было бы лестно. А не хочешь, откажи и все.
— Хорошо! — я не стал прятать прорезавшуюся в голосе обиду. — Могу вам только сообщить, Марьяна, что мне зверски неохота вот так просто с вами расставаться.
У вас есть дома телефон?
— Да… То есть нет… Не имеет значения, — она умоляюще смотрела на меня. — Мне тоже было с вами… Вы… Я читала ваши книги… Для меня встреча с вами… Нет, не встреча… А вот какой вы, увидела… И услышала вас, и знаю теперь, что не ошиблась. Вы в Доме печати… Я сама позвоню, Феликс!..
Садитесь же, ваш трамвай!.. До встречи… Я найду вас, найду!..
Я успел поцеловать ее в лоб. Вышло слишком уж по-отечески, да чего там… В глазах ее — прекрасных, теперь я разглядел их как следует блестели слезы.