– Эх ты… римлянин! Свет первого дня творения – это не свет от электрической лампочки! Кто-то из землян мог заинтересоваться необычным спектром… Правда, не сейчас, когда идет последняя пятнадцатиминутка матча «Француз» против «Габая»…
– Ничего не понял, – отрезал Михаил резко. – Ты можешь яснее?
Азазель сказал с подчеркнутой скукой, словно общается с полнейшим идиотом и с удовольствием дает ему понять, что тот идиот:
– Ты очень могуч, но оторвался от реалий. О видео-камерах слыхал?… Вот-вот, вижу по твоему красивому мужественному лицу, что все еще на уровне римского легионера… ладно-ладно, пусть центуриона или даже легата. Тут эти с интеллектом римских консулов с отбойными молотками воюют со старым асфальтом, а центурионы орудуют с метлами…
Михаил сказал резко:
– Не распускай хвост! Что не так?
– Теперь записывается, – пояснил Азазель, ничуть не обидевшись, настолько чувствовал свое превосходство, – вход в каждый дом, магазин или на парковку!.. А в домах тем более. Я даже не стал проверять, есть ли в квартире Теоганеля установленные видеокамеры. Наверняка есть! Потом просматривают, роняя слюни.
Михаил сказал настороженно:
– Хочешь сказать, кто-то из людей мог видеть, как я отправлял его через портал? Святое сияние?…
Азазель ухмыльнулся.
– Не хотелось, чтобы кто-то увидел?
Михаил взглянул в упор.
– Чему радуешься?… Мне совсем не нужно, чтобы люди заинтересовались. Все должно идти так, словно в мире нет ни ангелов, ни демонов. У тебя есть решение?
– Уже решил, – напомнил Азазель. – Тебя где высадить?
Михаил подумал, пожал плечами.
– Лучше к тебе, у меня много вопросов. Да и вообще… Зря я тебе дал эту неделю. Теперь и мне торчать здесь эти семь дней.
Азазель вскинул в изумлении брови.
– А кто мешает вернуться на небо, а через неделю явиться?
Михаил поморщился.
– А сейчас вернуться с пустыми руками?…
– Но ты им дал Теоганеля!
– Верно, – нехотя признал Михаил. – Но все же лучше вернуться с тобой. Так буду чувствовать, что выполнил все.
– Ах да, ты же образцовый служака. Давай заглянем вон в тот бар впереди. Там всегда можно поговорить спокойно.
Михаил смолчал, только кивнул нехотя. Азазель не хочет везти его к себе, что и понятно, а в бар так в бар, демону виднее, он здесь жил неизвестно сколько дней, недель, а то и лет.
– Сири, – сказал Азазель, – давай по дороге в бар!.. Только в бар, а не в бордель, а то тебе все время что-то чудится.
Автомобиль на ближайшем перекрестке резко свернул, пронесся по переулку, затем выкатил на параллельную улицу и погнал по ней, останавливаясь только перед красным огнем светофора.