— Но, Настоятельница Марта, когда же будет назначена новая Марта?
— Ты не слушала, когда я всем объясняла, что Святой Дух не указал нам, кто должен стать новой Мартой?
— Да, но...
— Тогда ты знаешь ответ.
Но в том-то и дело, что я не знала. Никто не знал, лишь шепотом бесконечно высказывали предположения.
— Единогласие означает, что Дух Святой наложил свою печать на наше решение, ибо он вкладывает свою волю в наш разум, — сказала Настоятельница Марта.
Но Марты не пришли к согласию. Говорили, что они спорили, и если все ожидали, что изберут Беатрис, значит, спор мог идти лишь о ней. Но кто же был против нее?
Беатрис была рассержена и уязвлена. Все свое время она проводила с Гудрун, не обращая внимания на взгляды и шепоток. Она и раньше нежно о ней заботилась, но сейчас, похоже, не занималась ничем другим, лишь возилась с Гудрун, как с новорожденным младенцем. Они часами лежали вместе в кровати, и если Гудрун удавалось ускользнуть, Беатрис бросала все свои дела и в любую погоду отправлялась в дом старой Гвенит искать девочку. Я не винила ее. Гудрун единственная не понимала, от какого унижения страдала Беатрис, и Гудрун не могла шептаться у нее за спиной.
Настоятельница Марта отозвала меня в сторону после того, как выступила перед всеми в трапезной. Напряженный голос и стиснутые челюсти выдавали, что она раздражена произошедшим на Совете Март. Ее распоряжения были краткими: я продолжу работу в лечебнице, пока не будет назначена новая Марта. Это будет моей единственной обязанностью, а Пега поможет.
Я испытала облегчение от того, что мне станут помогать, но часть меня хотела, чтобы это был кто угодно, только не Пега, а другая — радовалась, что это именно она. Мне хотелось объяснить ей, почему я убежала из сарая в тот день, когда она поцеловала меня, сказать, что не сбегу, если она сделает это снова. Но всякий раз, когда я пыталась к ней приблизиться, Пега уходила, делая вид, что занята.
Я часто ловила на себе её взгляд, когда ей казалось, что я поглощена работой, и тогда на моём лбу опять начинало гореть то место, к которому прикоснулись её тёплые губы. Я тысячу раз проклинала себя за то, что сбежала — это всего лишь поцелуй, а она только старалась быть доброй. Сотню раз за день я обдумывала слова, которые могли бы исправить случившееся, чтобы она снова начала разговаривать со мной, но даже в моей голове всё это звучало глупо.
— Настоятельница Марта, у меня нет навыков работы в лечебнице. Уверена, найдётся кто-нибудь, способный делать это гораздо лучше. Например, Беа…
— Чепуха!