— Сеньор маркиз, — сказал дон Баррехо, — вы также собирались повесить меня, и короткое время спустя я бы отправился на тот свет, если бы мне не помог соотечественник.
— Которого я убил, — холодно сказал кабальеро. — Изменник должен заплатить.
— Однако над телом этого несчастного сержанта я дал клятву.
— Какую? — спросил маркиз, все еще иронически улыбаясь.
— Отомстить за его смерть в один прекрасный день.
— Никто вам не мешает, дорогой мой. У меня тоже есть шпага, а мужчины из рода Монтелимар всегда отличались во владении холодным оружием.
— Но не в такой степени, как бедные гасконские дворяне, — гордо произнес дон Баррехо, к которому вернулась его обычная смелость. — И сейчас я вас это докажу. Сеньор маркиз, перед вами трое превосходных дуэлянтов; мы будем по очереди сражаться с вами. Беда — тому, кто падет.
— Рыцарский поединок вы мне предлагаете. Что и говорить! Но я не верю в ваше благородство.
— По крайней мере, вы лучше узнаете гасконцев, если это будет не слишком поздно для вас, сеньор де Монтелимар. Мне хотелось бы попробовать французскую сталь на отступнике, противопоставляющем мне толедский клинок.
— Он очень острый, друг мой.
— Тем лучше.
— И колет очень опасно.
— Ба!.. Ну это мы еще посмотрим, сеньор маркиз, — сказал дон Баррехо, а потом, слегка поклонившись, добавил: — Повторяю. Я хочу испытать свою драгинассу в схватке с вашим толедским клинком.
Маркиз выхватил шпагу из ножен, так что в лунном свете ослепительно сверкнул клинок.
— Вы первым совершите длительное путешествие, — сказал он.
— Хватит болтать, сеньор маркиз: мы будем биться насмерть. Освободите-ка место, друзья, а если я паду, попытайтесь отомстить за меня.
Противники замерли в защитной стойке в пяти шагах друг от друга.
Вдоль берегов островка шумела река; ночные птицы меланхолично и пугающе кричали в лесах; полная луна сияла во всем своем блеске, медленно кочуя по небу к вершинам сьерры.
Де Гюсак и Мендоса отошли в сторонку, держа шпаги наготове, чтобы предупредить какой-нибудь неожиданный ход маркиза. Индеец, опиравшийся на свою дубину, с живейшим любопытством поглядывал на дуэлянтов.
Маркиз первым сделал резкий выпад, крикнув гасконцу:
— Отведай-ка этого!.. Фирменное блюдо Монтелимаров!..
Дон Баррехо, который, как мы уже говорили, призывал все свое хладнокровие перед поединком, был готов защититься и в ответ нанес молниеносный укол из второй позиции,[121] крикнув:
— А это — гасконское!..
Кружева, окаймлявшие шелковый камзол маркиза, разлетелись в клочья на уровне пояса.
Кабальеро ответил своей обычной раздражающей саркастической усмешкой: