Обе вздрогнули от стука в дверь. Октавия бросилась открывать. На пороге стоял высокий улыбчивый брюнет в костюме кинозвезды.
– Это квартира синьоры Корбо? – осведомился он на безупречном итальянском и объяснил:
– Я пришел от Ле Чинглата, я их адвокат. Они попросили меня повидаться с вами.
Октавия подала ему чашечку кофе. Гостя, будь он друг или враг, положено угостить.
– Так вот, – начал молодой человек, – напрасно вы, синьора Корбо, так расстраиваетесь из-за сына. Спиртным приторговывает любой, в этом нет ничего страшного. Даже президент время от времени опрокидывает рюмочку. Неужели вы настолько богаты, что можете пренебречь лишней парой долларов?
– Господин адвокат, – ответила мать, – мне нет дела до ваших слов. – Молодой человек внимательно слушал ее, не думая обижаться. Она продолжала:
– Мой сын должен ночевать в доме своей матери, братьев, сестер до тех пор, пока у него не появится жена. Либо это, либо исправительная школа, если ему так больше нравится. Пусть гниет там до восемнадцати лет, а потом отпускайте его на все четыре стороны – я ему больше не мать. Но, пока он не достиг совершеннолетия, у меня нет другого выбора.
Моим детям не бывать сутенерами, рецидивистами или убийцами.
Молодой человек по-прежнему сверлил ее взглядом. Потом он быстро проговорил:
– Отлично. Мы понимаем друг друга. Чудесно, синьора. А теперь послушайте меня. Ни за что не ходите в полицию. Я вам обещаю, что завтра ваш сын вернется – можете не сомневаться. Вы больше не будете знать с ним хлопот. Договорились?
– Сегодня, – уперлась Лючия Санта.
– Ну-у, – ответил молодой человек, – вы меня разочаровываете. Сам Иисус Христос не сумел бы принудить вашего сына вернуться домой уже сегодня. Вы, мать, с вашим-то жизненным опытом – неужели вы не понимаете его гордость? Он считает себя взрослым мужчиной. Позвольте ему одержать хотя бы малюсенькую победу.
Мать была довольна и польщена. Правда есть правда. Она согласно кивнула.
Молодой человек вскочил на ноги и сказал:
– Buona sera «Добрый вечер (ит.).», синьора.
Затем он кивнул Октавии и исчез.
– Видишь? – спросила мать похоронным тоном. – Вот от чего я стремлюсь спасти твоего братца.
Октавия была поражена. Мать продолжала:
– Адвокат – ха-ха-ха! Это один из тех, кто орудует в черных перчатках. У него на лице написано, что он убийца.
Октавия усмехнулась, не скрывая удовольствия.
– Ты с ума сошла, ма, вот уж точно, – сказала она и взглянула на мать любовным, уважительным взглядом. Ее мать, простая крестьянка, вообразившая, что к ней пожаловал опасный преступник, не заголосила и виду не подала, что испугалась! В начале разговора у нее вообще был такой вид, что она вот-вот возьмется за tackeril.