Если бы вы обладали даром ясновидения и посмотрели на мой прибор в тот момент, когда вошла Элизабет, то заметили бы, что игла висела неподвижно, а все вокруг нее светилось золотым светом. Из обоих ее концов исходил пучок одического свечения: один был направлен ко мне, другой — в противоположную сторону. Обратив туда свой взор, ясновидящий обнаружил бы человека, стоящего рядом с буфетом в гостиной и держащего в руке стакан с бренди. Этот человек был моим близким другом, но имел один недостаток — невоздержанность в употреблении алкоголя. Едва он поднес бокал ко рту, чтобы осушить, я твердо сказал: «Нет! Не пей, не пробуй, не надо! Ни теперь, ни после! Внемли моему голосу, или не войдешь в Царствие Небесное».
Уиллис Мерчисон, тот самый пьяница, уронил стакан на пол, и тот раскололся на куски. Через день я встретил Уиллиса и услышал рассказ о том, как у него было видение и он слышал голос Бога, сказавший, что ему нельзя больше пить, иначе возможность попасть в рай будет утрачена. С этого момента Мерчисон больше не прикасался к спиртному. Он услышал таинственный голос и внял ему, а вот друзей своих не слушал. Посредством оккультного секрета этой иглы с золотыми наконечниками, чья сила привлекала содействие нечеловеческих духов, я оказал на него месмерическое воздействие. Надеюсь, вы поняли, почему так опасно открывать подобные знания людской массе: ведь будь я небрежным, не знающим закона; или, к примеру, колдуном, то мог бы с такой же легкостью толкнуть Мерчисона и на любое преступление.
Элизабет спросила тогда, что я делаю в темноте. Когда опыт с моим другом был закончен, я сказал жене: «Позволь мне рассказать тебе кое-что», — и поведал ей о кармическом законе и о многом другом. Завершив рассказ, я захотел, чтобы золотоконечная игла соединила ее физический ум с моим. Между нами протянулась полоса света. Тогда я прошептал: «Смотри! Гляди в свои прошлые жизни и узнавай их. Потом расскажи мне о них и не забудь то, что узнала».
Жена какое-то время молчала, дыхание ее стало тихим, как во сне. Вскоре она начала говорить:
«Меня ведет благородный, чудесный человек. Я вижу его, как мне кажется, в давно ушедшем веке истории мира, во времена могущественного народа, который перемещался по воздуху в том, что они называли «вэй-лукс». Вокруг меня прекрасный город.
Теперь я в большом храме, внутри он украшен настоящими сталактитами. Я стою у большого куба хрустального кварца, из него выходит странное пламя, оно горит без топлива. Я вижу молодую пару, которую священник соединяет брачными узами. О, кажется, я любила того, кто готовится дать брачный обет, больше жизни! Я умоляю одного из присутствующих, кто является правителем народа, запретить этот союз. Тогда священник поворачивается ко мне, смотрит на меня, и — о, Боже! — его взгляд холодит меня до смерти! Теперь я поднимаюсь надо всем этим, а тело мое остается там, застывшее, твердое, каменное…