— На этот случай в машине находился врач, — спокойно ответил Илья, развязывая ей руки и снимая с глаз повязку. — Но я и так был уверен, что ничего плохого с тобой за полчаса не случится. У тебя здоровая психика, Кира.
— Зато у тебя больная, — огрызнулась она.
Последнее уже было перебором, она и сама это понимала.
— Кира-а-а… — в голосе у Ильи появились угрожающие нотки.
У Киры сладко заныло внизу живота. Определенно, попке будет больно, но Илья никогда не избивал ее жестоко, а к легкой порке она уже привыкла и знала, как это возбуждает.
— Стоп-слово помним? — зачем-то уточнил Илья.
Она кивнула.
— Не слышу?
Она отрицательно помотала головой. Нет, никакого стоп-слова.
— Но ты нарвалась. Хочешь продолжить?
— Да, господин.
Кира рискнула осмотреться. Они находились не дома, в клубе. Она поняла, почему на улице было тихо. Клубный особняк располагался в старом московском переулке, в глубине двора. Шум машин глушили деревья. Кира лежала на широкой кровати, покрытой пледом, рядом с кроватью стоял столик, накрытый салфеткой. Илья сидел на краешке кровати, сложив на груди руки.
— Как догадалась?
— Запах… господин.
Илья хмыкнул и встал.
— Возьми подушку, положи под живот. Юбку задрать, трусы спустить. И для начала разуйся.
Кира скинула босоножки и со вздохом потянулась к подушке. Повозившись, заняла требуемую позу и вытянула вперед руки, спрятав в них лицо. К этому невозможно было привыкнуть! Каждый раз, когда Илья наказывал ее поркой, она умирала от стыда и унижения. И он прекрасно это знал!
Звякнула пряжка ремня. Ремень?! А не слишком? Она же испугалась, только поэтому так себя вела… Кира не выдержала, всхлипнула.
— Я еще не начал, а ты уже ревешь? — насмешливо спросил Илья. — Считать не нужно. И попу расслабь.
Матрас прогнулся под его тяжестью, теплая ладонь поочередно огладила ягодицы. Кира приготовилась к боли, и попу обожгло, но не сильно. Илья просто отшлепал ее рукой — не жестко, но чувствительно. А потом велел идти в ванную.
— Примешь душ и подготовишь попку, — сказал он, снова вгоняя Киру в краску.
Последнее означало, что он намерен заняться анальным сексом, а это все еще приводило ее в смущение. Илья всегда бережно относился к ее желаниям, и никогда не принуждал к тому, что ей не нравилось, но все же от манипуляций с клизмой Кира испытывала больше унижения, чем удовольствия.
Когда Кира вернулась в спальню, Илья завязал ей глаза и, уложив на спину, шелковыми лентами привязал руки и ноги к столбикам кровати. Кира лишь успела заметить, что он сам тоже обнажен, но никаких «игрушек» так и не увидела.