— Герцогиня, к Вам гонцы от Её Величества. Я с трудом опередил их. Они будут с минуты на минуту. Это Лайонелл, герцог Рейнсборо, и Альфред Джеймс.
— Что им надо? — Арабелла встрепенулась и с тревогой взглянула на слугу. Да, он спешил не зря. Ей надо подготовиться к визиту посланцев королевы.
— Это держится в глубочайшем секрете. Мне не удалось этого узнать. Накануне Её Величество беседовала с членами правительства и Адмиралтейского суда, а затем вызвала к себе Рейнсборо. После этого он сразу выехал в Бленхейм.
— Спасибо, Марк. Можешь помыться и отдохнуть, — Арабелла с улыбкой кивнула усталому гонцу и направилась наверх, в свои комнаты. — Мне надо переодеться.
Герцогиня вошла в комнату и взглянула в зеркало. Она совсем не изменилась — лицо по-прежнему было свежо, а взгляд лазоревых глаз был чист и ясен. Лишь лёгкая тень грусти во взгляде — тоска по морю даёт о себе знать. Арабелла направилась в гардеробную. Уже несколько лет она не покупала ничего нового, ведь они почти никого не принимали, а переговоры с партнёрами она обычно вела в строгом сером платье с наглухо закрытым воротом. Она была лучшей в своём деле, и её репутация бывшего пирата была ей на руку, так что от неё не требовалось одеваться по последней кенсингтонской моде. Взгляд Арабеллы остановился на ярко-красном платье из шифона, — вот то, что ей надо. Она надела его и вновь взглянула в огромное дубовое зеркало, стоявшее на полу. В последний раз она надевала это платье четыре года назад, но оно по-прежнему сидело как влитое. Взяв с полки шкатулку, Арабелла вытащила тяжёлую золотую цепь. Пожалуй, это будет весьма кстати. Кольцо с сапфиром? Нет, пожалуй, оно не подойдёт, а жаль. Арабелла бережно хранила его как память о первой встрече с Бладом. Придётся выбрать другое — с крупным рубином в тон платью, и такие же серьги. Вновь взглянув в зеркало, молодая женщина осталась довольна своим гардеробом. Она оглядела себя со всех сторон, убедившись, что всё сидит как надо, и вышла из комнаты. Выйдя на балкон, из которого была видна нижняя зала, Арабелла увидела двух входящих мужчин. Один из них — поджарый брюнет лет сорока пяти, с утончённым благородным лицом, другой — голубоглазый шатен лет двадцати-двадцати пяти. Оба настороженно глядели по сторонам и вполголоса беседовали о чём-то с дворецким.
Воспользовавшись представившейся паузой, женщина решила присмотреться к незваным гостям, ещё не заметившим хозяйку дома. Она не раз встречала Рейнсборо в Кенсингтоне. Герцог имел репутацию весьма таинственной личности. По долгу службы появляясь на балах, обедах и приёмах, он чаще молчал, лишь изредка отпуская короткие, но меткие замечания. Казалось, этот человек всё время был погружён в свои мысли, но внимательный цепкий взгляд чёрных глаз, устремлённый на собеседников, выдавал его живой интерес к происходящему. Порой он надолго исчезал, но затем вновь возвращался и подолгу беседовал с Анной наедине, и тогда даже фавориты, в том числе и не в меру любопытный Саунтон, томились в приёмной, дожидаясь окончания аудиенции. Никто из придворных не мог похвастаться дружбой с Рейнсборо. Лишь вездесущий Солсбери пользовался особым расположением загадочного герцога, но и он замолкал, едва Арабелла делала попытку узнать что-либо о тайном королевском посланце. Рядом с Рейнсборо частенько видели Альфреда Джеймса, его двоюродного племянника, сопровождавшего герцога в путешествиях. Но тот, вероятно, не был посвящён во все тонкости дипломатических миссий патрона. Вот и сейчас молодой господин с некоторым любопытством взирал на Рейнсборо, ожидая, что же тот собирается предпринять.