Дочь пошла впереди меня. Я указал на табурет, она послушно села. Я уселся напротив нее.
– Искать Стюарта нет смысла, – начал я.
Ее глаза наполнились слезами.
– Господи!
– Похоже на то, что сам Винс, или его люди, или все вместе побывали в том доме после твоего бегства, но еще до того, как мы с тобой туда вернулись, и тщательно прибрались. Теперь они опять поедут туда, завершат уборку и вставят стекло.
– Но что…
– Что бы ни случилось со Стюартом, Винс об этом позаботился.
Лицо Грейс вспыхнуло.
– Что это значит?
– Не знаю.
– Как ты думаешь?
Детей надо беречь от плохого, но не всегда получается. Особенно когда все происходит из-за того, что они сами вляпываются со всего размаху в дерьмо.
– Это значит, что его наверняка нет в живых.
Дочь закрыла лицо руками.
– Я в него выстрелила. Я его убила.
– А вот в этой части истории возможны варианты, – произнес я. – Всей информацией я не обладаю, но не считаю, что это так.
– Почему?
– По нескольким причинам. Во-первых, из рассказанного тобой следует, что в доме находился кто-то еще. Во-вторых, если бы ты выстрелила из револьвера, то знала бы об этом. Отдача была бы такой сильной, что ты шлепнулась бы на задницу. Скорее всего, у тебя был – а может, до сих пор не прошел – легкий шок. Это результат сильного испуга. Твое восприятие искажено. На самом деле ты не знаешь, что там произошло.
Грейс вздохнула.
– Что дальше?
– Винс говорит: тебе надо забыть, что там вообще что-то случилось.
– Можно подумать, что у меня получится…
Я схватил ее за запястья и крепко стиснул.
– Слушай меня внимательно! Винс не любит шутить. Ты не забудешь о событиях этой ночи, но притворишься, будто забудешь. Он хочет, чтобы ты забыла даже о своем знакомстве со Стюартом Кохом. Он не хочет, чтобы мы с тобой с кем-либо об этом говорили. Не желает, чтобы мы искали Стюарта: спрашивали о нем в больнице, ездили к нему домой, еще куда-либо. И уж конечно, он не хочет, чтобы мы сообщали об этом в полицию.
Даже без угроз Винса я испытывал по части возможного звонка милфордским полицейским противоречивые чувства. Что бы я им сказал? Моя дочь залезла в чужой дом вместе с дружком, который, похоже, нарвался на пулю? Указал бы копам на Винса Флеминга – остальное, мол, узнаете от него? А у Винса, если ему верить, имеется револьвер с отпечатками пальцев Грейс… Этот револьвер играл роль джокера. Даже если Грейс из него не стреляла, а просто выронила. Выстрелить мог кто-нибудь другой, но как быть, если на нем все равно остались ее отпечатки?
– Разве это правильно? – спросила дочь.
– Что?!
– Разве это правильно? Если со Стюартом случилась беда, не важно, из-за меня или еще из-за кого-то, разве правильно не обращаться в полицию? Разве мы не обязаны сообщить им о происшедшем?