Охотник хотел о многом его расспросить. О своей судьбе он догадывался: живым ему отсюда не выйти. Но больше всего его огорчало то, что он так и не узнает ответов. Он вложил в охоту столько сил, он заслужил это. Последние почести, отданные побежденному противнику.
Как происходит метаморфоза? Почему трансформисту необходимо оставлять капли своей крови – что-то вроде собственноручной подписи – всякий раз, когда он крадет чью-то личность?
– Поговори со мной, прошу.
– Поговори со мной, прошу, – повторил тот.
– Скажи что-нибудь.
– Скажи что-нибудь.
Охотник расхохотался.
Тот расхохотался тоже.
– Не шути со мной.
– Не шути со мной.
Тогда охотник понял. Тот не шутил. Он тренировался.
Охотник увидел, как тот встает и одновременно вытаскивает что-то из кармана камуфляжных штанов. Что-то длинное, блестящее. Охотник сначала не понял, что это. Но пока тот приближался, различил остро отточенный клинок.
Человек приложил ланцет к щеке пленника, медленно обвел контур, очертил линии, по которым в скором времени пройдется глубже. Смертельно опасная щекотка. Приятное, но и леденящее ощущение.
Есть только один ад, подумал охотник. И это – здесь.
Трансформист не просто хотел убить его: очень скоро преследуемый превратится в охотника.
Но прежде чем это произошло, кое-что прояснилось. Был получен ответ. Трансформист снял шлем, и охотник впервые разглядел как следует его лицо. Они никогда еще настолько не приближались друг к другу. В конечном итоге можно сказать, что охотник добился своего. Достиг своей цели.
Но кое-что показалось на лице трансформиста, чего он сам вроде бы даже не замечал.
Охотник наконец понял, откуда берется эта самая подпись.
На самом деле то был признак слабости. Охотник понял, что перед ним – не монстр, а человеческое существо. И как у всех человеческих существ, у трансформиста была отличительная черта, которая делала его уникальным, хотя он отлично умел менять маски, укрываться в многочисленных личностях.
Охотнику суждено было вскоре умереть, но в тот момент он почувствовал облегчение.
Врага еще можно остановить.
Дождь звенит над Римом траурным ноктюрном. Нельзя понять, уже стемнело или еще длится день.
Сандра переступает порог здания с безликим фасадом, за которым, чего никак нельзя заподозрить, скрывается единственная в Риме готическая церковь. Роскошное мраморное убранство, своды, устремленные ввысь, великолепные фрески: безлюдная базилика Святой Марии над Минервой встречает ее.
Эхо разносит звук ее шагов по правому нефу. Она направляется к последнему алтарю. Самому маленькому, самому невзрачному.