— Просто хотел удостовериться, что у тебя все в порядке.
«Я разболтала всем знакомым, что вот-вот улечу с самым завидным в мире женихом спортсменом. Сделала самую большую глупость, и теперь придется объяснять всем, что он полная задница и у нас ничего не вышло. Так что спасибо, я в полном порядке».
Упасть с небес на глазах у Дэна! Хуже не придумаешь. И не только потому, что его так поразила ее глупость. Где-то в уголке сознания затаилась мысль, что он впервые проявил к ней интерес, выходящий за рамки делового партнерства. Неужели понял, что она значит для него нечто большее, чем персона «плюс один» на деловых встречах? Сколько его звонков она пропустила после вчерашнего ланча? Пять? Не многовато ли?
— А что со мной может случиться?
— Просто мне показалось, что вчерашний ланч вышел несколько напряженным.
Можно подумать, ты мог бы разрядить обстановку.
— Ты все уладила с Алистером?
Чувствуя, как накатывает горечь, она ответила:
— О, да. С ним я уладила абсолютно все.
Значит, он согласился пойти с тобой на свадьбу?
У Эммы свело желудок. В кои-то веки семейство Берни соберется в полном составе, а ей не с кем пойти. Сможет ли ее растоптанное самолюбие вынести два дня укоризненных причитаний матери о том, что целое поколение внуков будет потеряно из-за ее неспособности удержать мужчину.
— Не совсем.
— Что это значит?
Крайняя степень заинтересованности, так хорошо знакомая ей по многим деловым обедам, куда она его сопровождала. Так он говорил, когда удавалось почти подцепить на крючок нового клиента, и уже ничто не могло отвлечь его от цели. Пять пропущенных звонков, и вот теперь он висит у нее над душой. Вот черт!
Она в ярости наклонилась к столу и прижалась горячим лбом к холодной поверхности.
— У нас все кончено. Он просто эгоистичный болван. Даже не захотел об этом говорить.
— Ты порвала с ним из-за того, что он отказался пойти на свадьбу брата?
— Вот именно.
Она не смогла сказать ему правду о том, что Алистер носился с ней как с принцессой только ради того, чтобы иметь под рукой грамотного юриста. От одной этой мысли щеки вспыхнули.
— Я не могу так расстроить Адама, а он не в состоянии этого понять. Для него самое важное — его дела, и так будет всегда.
— Мне очень жаль.
Ей показалось, или в голосе Дэна мелькнуло холодное «Я тебя предупреждал»? Она подняла голову от стола и прищурилась, пытаясь догадаться. Возможно, рад, что все так получилось. Разве он не этого хотел? Все вернуть на круги своя? Но, по крайней мере, не высказался вслух.
Эмма крепче сжала в руке трубку.
Она могла сколько угодно жалеть себя, но через неделю нужно предстать перед родителями и всей семьей Эрни. Зная Адама, Эмма понимала, сборище будет самым многолюдным событием года. Когда речь заходила о семейных торжествах, она полагалась на Дэна. Мысль о том, чтобы предстать в одиночестве, приводила ее в ужас.