У Джулии пересохло во рту. Говорить она не могла. Сердце замерло в груди. Несколько секунд в экипаже стояла тишина – слышался только стук копыт по мостовой.
Он в нее влюбляется?
– Поверьте, мне очень хотелось дать пощечину Стюарту или вызвать его на дуэль за то, что он неуважительно разговаривал с вами. Но сейчас не время и не место. Здесь немного иные правила, идет конгресс… – Он коротко хохотнул. – Я был на войне, участвовал в сражениях, не пасовал перед опасностями, и ничто никогда не пугало меня так, как мои чувства к вам. Они застали меня врасплох. Я не влюбчив. И никогда еще не был влюблен. Я всегда считал себя для этого слишком разумным. Я стал дипломатом, считая, что достаточно разумен, чтобы сохранять холодную голову, которой не мешают страсти любого рода. Как Каслри. Я был уверен, что могу полностью контролировать свои эмоции, пока не встретил вас. Или пока не поцеловал вас. Точно не скажу.
Когда экипаж подъехал к дворцу Кауниц, вперед выступил лакей. Джулия наблюдала за его приближением, понимая, что через несколько секунд он распахнет дверцу, но понятия не имела, что сказать. Ее никто никогда не любил. То есть ее любил брат. И еще Николас и Дэвид – тоже как братья. А вот внимание Томаса Меррита было вызвано неуправляемыми эмоциями – страстью, о которой говорил Стивен.
– Милорд, я… – неуверенно начала она, но он снова поднес к губам ее руку в перчатке и поцеловал.
– Ступайте. Вы приглашены на торжественный прием, а я должен присутствовать на официальном ужине. Поговорим позже.
Он действительно был очень добр, внимателен и красив. Джулия почувствовала тоску и острое желание влюбиться в него.
– Идите. Очаруйте Талейрана и его гостей.
Джулия вышла из экипажа. Он проводил ее взглядом, убедился, что она вошла во дворец, и только после этого приказал кучеру трогаться.
Джулию провели в элегантную гостиную, наполненную музыкой, светом и людьми. На гостей с высокого пьедестала благосклонно взирал бюст французского короля Людовика XVIII. Все произведения искусства в помещении были французскими, вплоть до обюссоновских ковров, которыми была полностью завешана одна стена. На них изображались сцены охоты Дианы и Аполлона.
Диана Талейран, увидев Джулию, поспешила ей навстречу и расцеловала в обе щеки.
– Моя дорогая Джулия! Дядя как раз рассказывал гостям о вашем смелом поступке в парке. Вы такая храбрая!
Джулия порозовела, а услышав аплодисменты и убедившись, что взгляды всех присутствующих обращены к ней, стала пунцовой.
– Сегодня ваш день, Диана, – пробормотала она. – Я вас искренне поздравляю с днем рождения.