Джулия снова почувствовала на себе взгляд Томаса Меррита – теплый и оценивающий.
– Прошу меня простить, но я только что вспомнил о назначенной встрече, очень важной, Джулия. – Ее имя в устах Томаса прозвучало сладкой музыкой. – Оставляю вас в обществе леди Барри.
Он поцеловал руку спутницы, и Джулия почувствовала сквозь перчатку тепло его губ. Оно потекло по ее жилам словно жидкий огонь.
– Я получил большое удовольствие, – добавил он, заглянув ей в глаза, и она почувствовала, что он вовсе не кривит душой.
Джулия, как ни старалась, не смогла произнести ни слова. Дар речи на какое-то время ее покинул. А потом Томас Меррит ушел, ни разу не оглянувшись. Его длинные ноги уверенно ступали по гравию, и уже через несколько секунд новый знакомый скрылся за деревьями. Джулия подавила вздох сожаления. Фиона тоже.
Она позволила старой сплетнице пересказать все известные ей слухи, хотя при этом не слышала ни одного слова. Юная красавица почувствовала себя женщиной. Не леди, не невестой герцога и даже не дочерью графа. Женщиной.
Она ощущала тепло во всем теле, словно вышла на жаркое солнце из прохлады дома. И теперь ей хотелось большего.
– Джулия, ты меня слышишь? Пора… Нам всем не хватает Джеймса, но жизнь продолжается. – Услышав голос матери, Джулия поняла, что не сводит глаз с портрета брата, но видит не его, а Томаса Меррита. – Тебя ожидает блестящее будущее, Джулия. Твой сын станет не только герцогом Темберлеем, но и следующим графом Карриндейлом. – Джулии вовсе не хотелось думать, что ее считают всего лишь производительницей следующего поколения пэров.
– Темберлей достаточно долго ждал, – добавил отец Джулии, едва взглянув на портрет своего покойного наследника.
Он ни разу не произнес имени Джеймса с тех пор, как пришло сообщение о гибели сына, и, безусловно, был доволен, что наконец дело идет к свадьбе. Торжества из-за траура были отложены, но Дэвида, похоже, это мало огорчало. Джулия объясняла сие обстоятельство тем, что брат жениха Николас служил в одном полку с Джеймсом. Самопожертвование ее брата спасло много жизней. Джулия, конечно, гордилась им, но желала бы, чтобы он нашел другой способ защитить товарищей и оказался рядом с ней в столь серьезный момент ее жизни.
Джулия расправила плечи и вскинула голову. Она теперь женщина, леди, будущая герцогиня. Она может и будет рассчитывать только на себя. Она последний раз взглянула на портрет Джеймса и решительно выбросила из головы образ Томаса Меррита, его внимательные глаза, чарующую улыбку. Очень скоро она прочитает те же чувства во взгляде Дэвида.