Было стыдно так бросать разбитый корабль Черти. Мы словно бросали друга стае зомби, чтобы сбежать. Но мои ноги заработали, когда Амон потянул меня. Астен и Ахмос приблизились, он окружили меня, чтобы отвлечь врагов.
Астен держал кусочек поручня, а Ахмос — мачты. Я посмотрела на то, что держала, и узнала штурвал. Хотя берег казался ближе, река боролась с нами больше часа, пока не вытолкнула нас на берег.
* * *
— Ты знаешь, где мы? — спросила я у Ахмоса. Песок покрывал мою кожу, но я была рада оказаться на суше, и мне было все равно. Исцеляющая стела заработала на порезах и царапинах на моей коже. Когда я восстановилась, мы использовали стелу на остальных.
— Окраина Дуат. Придется идти в Гелиополис пешком. Амун-Ра запрещает перемешаться на его землях песчаной бурей.
Я кивнула.
— Тогда идем. Мы почтим там память Черти.
Мы быстро двигались по холмистой местности, пока солнце опускалось за горы. Пока Ахмос и Амон разжигали костер, я вытащила лук из-за спины.
— Идем, Астен, — сказала я. — Поохотимся.
Амон поднял голову с вопросительным выражением, но промолчал. Ахмос не смотрел на нас. Астен улыбнулся мне, как во сне.
— Да, моя верная.
— Прекрати, иначе Тиа на тебя нападет.
— Это будет интересно, — он призвал песок, создал лук и колчан стрел с бриллиантовыми наконечниками.
Ночь была темной. На небе было мало звезд, но мои кошачьи глаза позволяли видеть пейзаж в оттенках зеленого. Я нашла след и шла за ним несколько минут, слушая ночные звуки, пока не уловила заманчивый запах, который уже знала. Ощущая себя скорее львицей, чем человеком, я пошла вперед, замирая и выжидая.
Я вытащила лук и замерла, глядя на изображения на нем. Они были непонятными раньше. Загадочными. Этот язык не знал доктор Хассан. Даже в слабом свете звезд резьба сияла, словно подсвечивалась изнутри.
Я провела пальцами по краю и вдруг поняла значение. Теперь я знала, для чего этот лук. И тут же отбросила его. Он упал на траву у моих ног, я в ужасе смотрела на него.
— Что такое? — спросил Астен, выходя из-за дерева.
Он нес зверя. Запах крови был на его руках, теплый и металлический. Это был запах жизни и смерти. Львица во мне не стала бы переживать. Тиа ценила, что Астен был смелым охотником, как она. Но человек во мне сжался, другая кровь была перед глазами.
Я указала на лук.
— Это ее, — прошептала я, голос уносил ветер, поднимающий волосы с моих плеч.
— Что ее?
— Лук. Он не для сфинкс. Он не мой или Тии. Он был создан для Уасрет. Для ее боя.
Я посмотрела на красивое лицо Астена, теперь он помрачнел и сжал губы.
— Ясно, — сказал он.