Я посмотрела на ее строгое лицо и кивнула, чувствуя себя отруганной. Даже Тиа и Эшли присмирели от ее лекции.
— Да, мэм, — сказала я.
Гранит в ее глазах смягчился до привычного василькового цвета. Она улыбнулась.
— Вот это моя девочка. Я рада, что ты вернулась. Хассан? Лучше принеси записи, над которыми мы работали прошлым вечером. Знаю, ты не любишь компьютеры, но я думаю, что нужно все организовать, чтобы было проще искать. Принесешь и мой ноутбук? — она повернулась ко мне. — Завтракай, юная леди, а потом нас ждут дела.
Хассан ушел, я скрестила руки на груди.
— Я не хочу этого, бабушка. И вряд ли смогу.
— Если у кого и есть силы, то это у тебя. И не смей думать, что не сможешь. Вера — половина боя.
Взяв ее за руку, я сжала пальцы и тихо пробормотала:
— Мне страшно.
Она сжала мою руку и погладила волосы другой рукой.
— Конечно. Было бы глупо не бояться. А моя внучка не глупая, — бабушка вздохнула. — Пусть страх поможет тебе, смягчит грубые углы. Отдайся ему, пусть течет по твоим венам, конечностям, а потом отгони его. Скажи, что его яд на тебя больше не действует. Страх напоминает нависшую волну, но она всегда разбивается о камни решимости. Ты справишься, Лили-лапушка, и ты станешь лучше.
Бабушка прижала палец под моим подбородком и подняла мою голову, чтобы посмотреть на меня. Я сглотнула и глубоко вдохнула.
— Ладно, — сказала я, наконец.
— Вот и славно, — ответила бабушка. — А теперь, пока мы ничего не попробовали, тебе нужно стать здоровее. Хассан? — она обратилась к вернувшемуся археологу. — Что мы можем сделать? Больше отдыха? Кормить ее?
Он потер подбородок.
— Я подозреваю, что тело Лили увядало, пока ее разум был скрыт. Тело не может существовать без разума.
— Но в моем теле три разума, так какая разница?
— Это важно, ведь это твое тело. Оно знает, что Тиа и Эшли не были в нем изначально. Ты вернулась к власти, и, даже если память не восстановилась, результат скоро станет положительным.
— Но мы все еще сильны и можем делать то, что требуется от сфинкса.
— Да. Но ты не будешь сфинксом. Ты больше, чем это. Чтобы тебе обрести всю силу, нужно принять то, какой ты стала. Нужно принять имя Уасрет и все, что оно с собой несет.
Я не двигалась. Сладкий запах свежесрезанных цветов на столе щекотал нос. Мутный рассвет уступил золотому солнцу, подмигнувшему мне из-за подоконника, согревшего руку лучами. Я воспринимала все. Надежду во взгляде бабушки, мозаику плитки на стене, воздух, движущийся в моих легких, мысли двух девушек, поселившихся в моей голове.
В один миг я была Лили, девушкой в невозможной ситуации, что была опаснее всех историй, что я читала. А в следующий я была чем-то совсем другим. Я вдохнула, нежно притянула к себе два сознания. Они окружили мой разум идеями и мыслями, надеждами и мечтами, пока мы не стали едины. Мы стали Уасрет.